Адъютанты удачи

–?Конечно, неспроста, – кивнула Полина. – Он знал, что охраняет очень важный секрет, в который не должна быть посвящена ни одна душа на свете.

–?Вот именно, – кивнул Видок. – А в феврале происходит некое событие, которое служит сигналом к бегству. Полан исчезает, Мертель, он же Карон, – тоже. Затем в руки Эпине-Брокара попадает конверт, имеющий, как мы знаем из его записей, колоссальное значение. И что? Эпине-Брокара убивают, за неким молодым человеком, сунувшим нос куда не надо, гоняются по всему Парижу, гибнут люди, имеющие отношение к этому делу. Но мы до сих пор топчемся на месте. Вы, сударь, и вы, мадемуазель, равно как и ваш покорный слуга проделали колоссальную работу, однако все ниточки, за которые мы покамест цеплялись, пытаясь распутать проклятый клубок тайн и загадок, рвались у нас в руках. Может быть, кузен Изамбара окажется еще одной такой же ниткой, а может, и нет. Посмотрим.

Они углубились в лабиринт улочек Монмартра. Здесь даже ночью кипела жизнь. Полину поразило, что уличные женщины, прогуливающиеся в ожидании клиентов, узнают Видока и здороваются с ним, а тот, ничуть не смущаясь, кивает им. Мелкие воришки, шнырявшие мимо, косились на бывшего шефа полиции с боязливым почтением, а он порой называл их по именам и даже вступал в беседу, проявляя редкое знание жизни уличных пройдох:

–?Здорово, Жак! Ну как твоя мамаша, все еще хворает?

–?Уже нет, месье Видок, Бог над ней сжалился.

–?Ну что ж! Некоторые сказали бы, что ей повезло.

Кристиан Изамбар жил в маленьком зловонном тупичке, где кроме людей водилось несчетное множество кошек. Животные жалобно мяукали, поднимая трубой хвосты и выгибая свои тощие спины. Зрачки их зловеще сверкали в темноте, заставляя Полину ежиться, но Видок, казалось, чувствовал себя здесь как дома.

–?В прежние времена, – пояснил он, – когда я только начинал работать в Париже, эту улочку прозвали Кошачьей кучкой.

–?А начинали вы на улице Плохих парней, – напомнила Полина.

Видок рассмеялся.

–?О да, мадемуазель. Вы совершенно верно все помните.

Найдя нужный дом, старый сыщик стал уверенно подниматься по лестнице.

–?Откуда вы знаете, что дом именно тот, о котором говорил журналист? – спросил Алексей из темноты. – Я так вообще ничего не вижу.

Видок ухмыльнулся и пояснил:

–?В этом квартале я могу ориентироваться с закрытыми глазами. Осторожнее, мадемуазель, в таких домах на лестницах может быть черт знает что набросано. Кузен Изамбара живет на чердаке.

Алексей едва не наступил на что-то мягкое. Оно извернулось и скользнуло прочь, слегка задев его ноги.

–?Крыса, наверное, – заметил Видок. – Вот мы и пришли.

–?И что, интересно, мы ему скажем? – сухо спросил Алексей, которого начала утомлять ночная прогулка после дуэли, отнявшей у него немало сил.

–?Я думаю, – возразила Полина, – нам все же есть о чем поговорить.

Видок сунул руку в карман и извлек связку отмычек.

–?Смотрите-ка, а тут открыто, – вдруг прозвенел из темноты его удивленный голос. – Неужели…

Алексей придержал Полину и на всякий случай вытащил из кармана пистолет. Видок извлек из трости обломок шпаги, отступил в сторону и осторожно толкнул дверь.

Она приотворилась с судорожным звуком, от которого по спине у офицера побежали мурашки.

–?Берегись! – пронзительно крикнула Полина.

Бах! Бах!

Тень, выскочившая из-за двери, стреляет, Алексей стреляет в ответ, кто-то мчится по ступеням вниз…

–?За ним! – крикнул Видок офицеру, хватая за локоть Полину, которая тоже норовила кинуться в погоню.

–?Пустите меня! – сердито крикнула девушка.

–?Не глупите, – раздраженно бросил Видок, и Полина поняла, что он ее не отпустит и любые уговоры тут бессильны.

–?Но их двое! – Она все-таки попыталась выдернуть руку. – Вы не заметили? Стрелявший и еще кто-то. А Алексей один!

–?А на вас платье, и у вас нет оружия, – отрезал Видок. – Полно, мадемуазель! Вы не хуже моего знаете, что не можете их преследовать. Пойдемте-ка лучше посмотрим, что искали в обители Изамбара сбежавшие господа.

И он шагнул через порог первым, а Полина, смирившись, проследовала за ним.

–?Черт побери, – только и мог вымолвить Видок.

Квартира (если сие жилище можно так назвать) на чердаке состояла из одной-единственной комнаты. Самую длинную стену образовывал естественный скос крыши, и возле стены в луже крови лежал без движения человек. Ступая мягко, словно кошка, Видок приблизился к телу и перевернул его. Это был юноша, чем-то смутно напоминающий Изамбара. На лице его застыло удивленное выражение, и на мгновение Полине показалось, что кузен журналиста мертв. Но вот он шевельнулся и застонал, не открывая глаз.