Адъютанты удачи

Она улыбнулась и взяла Каверина под руку. Растерявшись, тот едва не уронил чемодан себе на ногу, но все-таки справился с ним и поставил его на землю, а сверху положил свою сумку.

–?Так вы из газеты? – обрадовался вихрастый мальчишка с маленьким вздернутым носом, густо усыпанным веснушками. – Вот здорово! Но вам лучше подождать моего папу. Он покажет дом, если захотите.

–?Че брешешь, Этьен? – ломким баском возразил другой мальчишка, бывший на полголовы выше вихрастого. – Если господам придется ждать твоего папашу, они могут просидеть тут до второго пришествия. Верно я говорю? – обратился он к третьему, который так и не вымолвил ни слова, а только задумчиво ковырял в носу.

–?Ладно тебе, Луи, – сердито буркнул Этьен, – мой папаша пьет не больше твоего.

–?А твой отец кто? – вмешался Алексей, чтобы предотвратить назревавшую между мальчиками ссору.

–?Садовник, – объяснил мальчик. – Все остальные слуги давно уже рассчитались и ушли. Кому охота служить в доме, где убили хозяина?

–?А по-моему, наоборот, здорово, – вставил Луи, который был немного старше своих товарищей и смотрел на них свысока. – Про него все время в газетах пишут.

–?Так ему-то уже без разницы, – возразил Этьен, отличавшийся удивительным для своего возраста здравомыслием, и ловко запустил очередной кораблик. – Вы точно хотите подождать моего отца?

–?Да, наверное, – кивнула Полина. – Смотри, твой кораблик пошел ко дну.

–?Это потому, что бумага плохая, – с сожалением сказал второй мальчик.

–?Ничего подобного, – возразил Алексей, – все зависит от того, как складывать кораблик и как его пускать.

–?Говорить-то всегда легко… – буркнул Луи, но офицер услышал его.

–?Ах, так? Ну ладно!

Последующие четверть часа прошли в запускании корабликов, причем те, что сделал Алексей, заплывали дальше всех, почти до самой середины пруда. Полина и особенно мальчишки были в восхищении, но, на беду, вся бумага для корабликов скоро закончилась.

–?У меня больше нет, – с сожалением объявил Этьен.

–?У меня тоже, – огорченно сообщил и Луи.

Этьен поднялся и стал осматривать траву.

–?Ты что ищешь? – спросила у него Полина.

–?А тут обычно в траве всякий мусор валяется, – ответил мальчик. – Прошлый раз я нашел тут конверт. Из плотный бумаги. Из него такой кораблик получился, что просто загляденье!

Сердце Алексея подпрыгнуло у него в груди. Он точно помнил: конверт в шкатулке был из довольно плотной бумаги.

–?Конверт? Что за конверт?

–?Не знаю, – равнодушно отозвался мальчик. – Просто конверт. Это давно было.

–?Может, он кому-то был нужен? – предположила Полина.

–?Мятый и пустой конверт? – пожал плечами Этьен. – На нем же ничего особенного не было. Только адрес, и все.

Особые агенты чувствовали себя ужасно гадко, выпытывая у ребенка подробности, но, в сущности, у них не оставалось выбора.

–?Это ты так говоришь, – заметила Полина с улыбкой, – ведь наверняка даже не прочитал, что там было написано.

–?Еще как прочитал! – уперся Этьен. – Спереди «Рим, Мертелю, до востребования», а сзади карандашом «Ивенцинц».

–?Чего-чего? – переспросил озадаченный Алексей.

–?Ивенцинц! – весело крикнул мальчик. – Вот ерунда, правда? Надо же придумать такое имя!

–?Может, он китаец? – предположила Полина. Она достала карандаш, но бумаги под рукой не оказалось, и она взяла одну из визитных карточек на имя месье Перрена, с которыми Алексей ездил в Рим. – Ну-ка, покажи, как там было написано…

–?Пожалуйста, – сказал Этьен и накарябал на визитной карточке требуемое. – Видите?

–?После «Иве» пропуск? – спросил Алексей, заглядывая через его плечо.

–?Ага, – подтвердил мальчик. – Вроде бы так. Иве Нцинц! Даже в дурном сне не придумаешь.

–?А зачем вам все это? – спросил Луи с внезапно вспыхнувшим подозрением.

–?Такие уж мы, журналисты, – заметил Алексей. – Никогда не знаешь, что нам может понадобиться для статьи. Если я прав, то Иве Нцинц – важная шишка в Китае.

–?Нет, по-моему, в Японии, – объявила Полина не моргнув глазом.

–?В самом деле? – заинтересовался Луи. – А он кто, министр?

Особые агенты не успели ответить, потому что в то мгновение в поле их зрения возник отец Этьена. От него за версту разило вином, и начал грозный родитель с того, что при посторонних отругал своего сына – мол, тот целый день ничего не делает.