Альбом страсти Пикассо

Возможно, она есть во Франции, в Париже.

Таня была в Париже, несколько лет назад. Если предположить, что там ей каким-то невероятным образом удалось заполучить альбом, – то почему она тянула столько времени с его продажей?

Ответ простой.

Потому что несколько лет назад у нее еще не было этой ценности.

Потому что Таня стала обладательницей этого альбома всего год назад. И украла (ну, огромных денег даже более чем щедрый брат ей все-таки не выделял, так что купить подлинные рисунки Пикассо девушка просто не могла) она его во время прошлых летних каникул, когда была в Барселоне. Об этой поездке в Испанию и рассказывала гувернантка; говорила, что предлагала Тане поехать в музеи Дали и Пикассо, но девушка отказалась. Отказалась – потому что, наверное, была занята подготовкой кражи… Первоначально все шло по ее плану. Таня выждала полгода (должно быть, опасаясь преследования или мести), потом принялась искать покупателя, и события вышли из-под контроля.

Правда, пока непонятно, какова роль во всем этом подозрительной гувернантки…

– Витя, скажи, – Лика отодвинула в сторону пустую чашку. Руки дрожат, сердце стучит как сумасшедшее… Неужели все-таки удалось приблизиться к разгадке?.. – В Испании ведь могли быть графические работы Пикассо?

Он кивнул:

– Конечно. Вообще Пикассо родился именно в Испании, в Каталонии. Правда, он рано перебрался в Париж, а в Испании в зрелые годы не был, не мог принять режим Франко. И одна из его любовниц, Долорес Гонсалес, тоже была родом из Барселоны, хотя их отношения и начались уже в Париже. Пикассо иногда рисовал карандашом своих любовниц. Хотя живописных полотен, конечно, на порядок больше. Пожалуй, нет ни одной любовницы, которую Пикассо не изобразил бы на своих картинах, и…

Не в силах сдержать радости, Лика вскочила с кресла, подбежала к Вите и завизжала:

– Козлов, ты не представляешь, как важно все то, что ты мне сказал! Спасибо тебе! Спасибо огромное!

– Ты сумасшедшая, больная на всю голову, – прохрипел Витя, пытаясь отцепить Ликины руки, стиснувшие шею. – Как была на журфаке шлепнутой, так и осталась…

* * *

– Мы против корриды! Пора прекращать пытки и убийства животных! Коррида – позор Испании!

Наташа с грустью посмотрела на плотно закрытое окно.

Очень душно, так жарко. Кажется, будто не в Барселоне находишься, а в каком-нибудь Каире. И кондишен не включишь – сыночек от него простуду подхватывает мгновенно.

К сожалению, закрытое окно не очень-то спасает от воплей противников корриды.

По-человечески позицию «зеленых» понять можно. В корриде нет никакой эстетики, с учетом современных реалий – это просто глупая дань традиции. Все правильно орут те мужчины и женщины; убийство быков – это жестоко и отвратительно. Парламент Каталонии принял решение: в следующем году на проведение корриды будет введен мораторий. Теперь идут последние бои, но «зеленые» все равно протестуют. Если бы они только знали, как мешают их вопли бедной несчастной писательнице из России и самой счастливой маме на свете!

Роман в издательство надо сдавать через неделю. А его объем пока – от силы половина, немногим больше двухсот тысяч знаков.

Работать над этой книгой, очень автобиографичной, хочется с утра до ночи. На ее страницах симпатичная москвичка давно приехала в отпуск в Испанию, познакомилась в Барселоне с высоким полицейским, влюбилась в его карие глаза и чувственные губы…

Правда, в реальности уже известно продолжение этой романтичной истории. Даже если бы вдруг возникло желание о нем забыть – ничего из этой идеи не выйдет. Сынишке уже два года, огонь, а не ребенок. Ни секунды на месте не посидит, требует, чтобы с ним постоянно играли, разговаривали. Ему, малолетнему «сеньору» (именно так называют Нико и соседи, и родственники мужа), в общем, совершенно все равно, что его мама из-за такой активности лишена возможности работать. Поэтому для книги удается выкраивать те немногие часы, пока ребенок отдыхает.

Сынуля спит крепко, выкрики противников корриды ему совершенно безразличны.

Но как же они мешают сосредоточиться и «войти» в роман! Мешают поймать тот миг, когда персонажи заживут своей жизнью, и перечеркнут весь в общих чертах придуманный для них сюжет, и начнут вытворять такое, что у их создательницы глаза на лоб полезут, и ей только и останется, что с изумлением стучать по клавиатуре, описывая все эти невероятные приключения…

– Убийство животных – это тоже преступление! – снова донеслось снизу.