Трагедия в трех актах

– Значит, мы должны расследовать вначале первое, а не второе убийство.

Мими кивнула.

– Пока мы не выясним мотивы первого убийства, – продолжал сэр Чарлз, – нам едва ли удастся найти убийцу. Конечно, я понимаю, сделать это чрезвычайно трудно. Невозможно представить, чтобы у мистера Беббингтона, такого приятного, безобидного джентльмена, имелся смертельный враг. И все-таки его убили. Значит, была какая-то причина. Вот это мы и должны выяснить.

Он помолчал, затем очень спокойно сказал:

– Давайте на этом и сосредоточим свои усилия. Какие существуют причины для убийства? Во-первых, я думаю, корысть.

– Месть, – сказала Мими.

– Мания убийства, – сказал мистер Саттертуэйт. – Убийство в состоянии аффекта? В нашем случае вряд ли. Убийство из страха…

Чарлз Картрайт кивнул, что-то торопливо записывая на клочке бумаги.

– Кажется, все перечислили. Первое – корысть. Выиграл ли кто-нибудь от смерти Беббингтона? Были ли у него деньги? Может быть, он рассчитывал их получить?

– Думаю, это маловероятно, – сказала Мими.

– Согласен, но все-таки об этом надо подумать и поговорить с миссис Беббингтон. Затем – месть. Мог ли Беббингтон кому-нибудь причинить зло? Может быть, давно, в молодости? Например, отбить чью-то невесту? Этим тоже надо поинтересоваться.

Далее – мания убийства. Могло ли случиться, что и Беббингтон и Толли убиты маньяком? Думаю, эта версия критики не выдерживает. Даже маньяк просто так, без побудительной причины, не убивает. Скажем, один маньяк одержим мыслью, что ему свыше предназначено убивать докторов, другой видит свое призвание в том, чтобы убивать священников, но одновременно и тех и других? Нет, не то. Думаю, от этой версии можно отказаться. Стало быть, остается страх.

Откровенно говоря, эта версия кажется наиболее убедительной. Возможно, Беббингтону о ком-то стало известно что-то компрометирующее.., или он кого-то опознал. Это могло стать причиной убийства.

– Не понимаю, что мог знать мистер Беббингтон? Такое, из-за чего его убили? – вставила Мими.

– Может быть, он и сам не догадывался, что ему известно нечто важное, – предположил сэр Чарлз. – Как бы это объяснить? Предположим, например (подчеркиваю, это только пример), что существует некое лицо, которое Беббингтон случайно видел в такой-то день, в таком-то месте. Допустим, это лицо строит свое алиби на том, что в указанный день оно было в сотне миль от указанного места. Таким образом, Беббингтон, сам того не ведая, в любой момент мог это лицо разоблачить.

– Поняла, – сказала Мими. – Скажем, в Лондоне совершено убийство. Беббингтон случайно встречает убийцу на Паддингтонском вокзале. Убийца же строит свое алиби на том, что в указанное время был, скажем, в Лидсе. Значит, Беббингтон может его разоблачить.

– Именно об этом я и говорю. Конечно, это только пример. Тут может быть все что угодно. Допустим, в тот вечер Беббингтон встретил в моем доме кого-то, кого он знавал под другим именем…

– А может быть, какого-нибудь двоеженца, – сказала Мими. – Ведь Беббингтон был пастор, кому, как не ему, знать про эти дела.

– Конечно. Или же открылась какая-то тайна, касающаяся чьего-то рождения, а может быть, смерти, – сказал мистер Саттертуэйт.

– Гадать можно сколько угодно, – нахмурилась Мими. – Надо подойти к делу с другого конца. Припомним всех, кто был на обеде. Составим список тех, кто был у вас, сэр Чарлз, и у сэра Бартоломью.

Сэр Чарлз протянул ей бумагу и карандаш.

– Дейкерсы – они были и там и там. Потом эта кочерыжка сушеная, как там ее… Уиллс, да? Затем мисс Сатклифф.

– Анджелу можно не считать, – заметил сэр Чарлз. – Я сто лет с ней знаком.

– Мало ли что, – воспротивилась Мими. – Это не причина. Мы должны отбросить эмоции. Кроме того, лично мне ничего о ней не известно. Она вполне годится на роль убийцы, даже, пожалуй, больше, чем кто-либо. У всех актрис сомнительное прошлое. В общем, по-моему, ее-то как раз и можно заподозрить в первую очередь.

Мими бросила на сэра Чарлза вызывающий взгляд.

– В таком случае мы должны оставить в списке и Оливера Мендерса, – сверкнул глазами сэр Чарлз.

– Оливера?! Он же у Беббингтонов свой человек.

– Не важно. Он был и там и там, к тому же появление его у сэра Бартоломью очень подозрительно.

– Превосходно, – сказала Мими. – В таком случае, – добавила она, помолчав, – я включу в список и нас с мамой. Получается семь человек.