Последняя тайна Лермонтова

Она срывается с места и несется вперед, поводья выскальзывают из рук, однако я успеваю вцепиться ей в гриву.

– Что мне делать?! Эй! Как ее остановить?!

Если вдруг девушка попыталась что-то прокричать мне в ответ, я ее уже не услышала.

Ветер в лицо, ветки-плети; как больно, когда лошадь мчится по ямам; что случится раньше: я упаду или меня стошнит?

В следующий момент седло летит в одну сторону, а я почему-то в противоположную, а время сходит с ума: каждая миллисекунда приближает меня к падению на сваленный ствол сосны, я различаю ветки, шершавую кору, да что там – каждую иголочку, и все это летит к моему лицу, животу. Но вместе с тем удара все не происходит, и я уже смирилась с болью, а столкновения по-прежнему нет, только предметы все ближе и ближе, и это все не заканчивается. Как страшно, невыносимо страшно...

ГЛАВА 9

Я верчу в руках части расколовшейся куколки. Рассыпался бисер, порвалась ткань, от красивого сувенира остались фактически одни обломки. А ведь Айо оказалась права: игрушка спасла мне жизнь.

Секунды, миллиметры – о них не думаешь, на них совершенно не обращаешь внимания, а на самом деле это так непонятно и важно...

Я летела животом на ветки, и даже успела, безо всяких эмоций, вспомнить фразу «посадить на кол».

Предчувствие смерти – странное состояние, с сознанием происходят необычные метаморфозы. Мысли разделяются на несколько ручейков, каждый бежит и журчит самостоятельно, и одновременно все они вместе прекрасно видны и слышны. Я четко понимала, что сейчас придет конец; осознавала, как именно умру; и в то же время твердо знала: уже ничего не изменить.

Но вот уж правда: не так страшен черт, как его малюют.

На самом деле все вышло совершенно по-другому. Оказалось, удар пришелся на карман куртки, где лежала куколка. Сувенир-бронежилет, выходит, и так бывает. У меня болят ушибленный живот и ребра. Но существенных повреждений на теле нет, а африканская игрушка погибла, однако я обязательно сохраню эти щепки-деревяшечки. Оказывается, видеть смерть каждый день и чуть самой не отправиться к праотцам – две большие разницы. Ужас приближения собственного конца даже точно описать сложно. Зато потом он сменяется таким великолепным, очень насыщенным и волнующим вкусом жизни...

Как же я счастлива, что все обошлось! Я живая, буду жить, и со мной произойдет еще столько всего прекрасного и интересного!

– Можно?

В дверь просунулась светловолосая голова девушки-инструктора.

До сих пор бледное личико. Очень расстроилась, так переживала. А как она радовалась, что обошлось без переломов! В общем, я действительно отделалась малой кровью: ссадина на лбу не считается, чуть ноющие ребра тоже. Я совершенно не сержусь на эту девчушку: полностью предсказать поведение животного невозможно. И на старуху бывает проруха, и спокойные собаки могут непонятно какого лешего вдруг тяпнуть любимейшего хозяина. Смирные лошади, как выяснилось, иногда тоже проявляют характер. Не повезло, бывает, оказалась не в том месте не в то время. Но все-таки зря инструктор пришла. Я так устала! Мало того что все кудахтали, как квочки, еще там, возле конюшни. Только добралась до своего номера, и опять в эпицентре всеобщего внимания. Вереница посетителей, на протяжении нескольких часов, один за другим.

– Как вы себя чувствуете?

– Хорошо себя чувствую!

– Болит ли живот?

– Побаливают ребра, но терпеть можно.

– А может лучше к врачу, а вдруг что-то серьезное?

– Если серьезное, я бы почувствовала. Все в порядке. Все же я сама – медик, и могу адекватно оценить свое состояние!

И так все время, бла-бла-бла, ля-ля-тополя.

А хочется быть одной. Остаться наедине со своим ослепительным оглушительным счастьем. Просто радоваться тому, что я лежу в постели и вижу, как вечерняя заря за окном отбрасывает теплые розоватые тени на белоснежные античные скульптуры.

Мои запястья пахнут красным яблоком и цветами яблони. Да, я уже сто лет назад переросла Nina от Nina Ricci, он слишком сладкий и девчачий. Но пусть хоть весь мир обвиняет меня в отсутствии вкуса, это мне совершенно безразлично. Да ну его, общественное мнение! Именно парфюм из красного флакона-яблока всегда дарит мне ощущение счастья, и только Nina так соответствует теперешнему моему восторгу. Улучив момент, когда один гость удалился, а следующий еще не пришел, я достала косметичку. Сколько радости, оказывается, несут обычные заурядные действия, какое удовольствие – нежное облачко любимых духов...