Лощина

Убийство! Это же омерзительно! Что подумают его друзья? Как ему держать себя при подобных обстоятельствах? Следует ли принять вид утомленного, испытывающего отвращение, или лучше развлекающегося, не теряющего чувства юмора человека?

Поглощенный своими мыслями, он без всякого удовольствия, наблюдал, как рядом с ним садится эта противная девица, абсолютно лишенная умственной деятельности.

— Что вы думаете о своей семье? — спросила она без лишних слов.

— Разве что-нибудь думают о своей семье? — Дэвид пожал плечами.

— Разве думают когда-нибудь что-нибудь о чем бы то ни было?

Дэвид подумал, что она совершенно права: ее замечание касается в первую очередь ее самой. Но эти соображения он вслух не высказал и произнес почти любезно:

— Я как раз анализировал свою реакцию в этой ситуации.

— Нужно признать, что довольно забавно очутиться замешанными в подобное дело!

Дэвид вздохнул. Он выбрал манеру поведения.

— Прежде всего, это скучно! Создается впечатление, что мы живем в детективном романе.

— Вы, наверное, очень жалеете, что сюда приехали?

— Дэвид снова вздохнул.

— Как вы правы! Я мог бы остаться в Лондоне с одним из своих друзей. Человек восхитительный, левых взглядов, он занимается торговлей книгами…

— Осмелюсь, сказать, что здесь больше удобств, чем в городе.

— Разве речь идет о комфорте? — спросил он тоном учителя, делающего выговор ученику.

— Бывают моменты, — возразила Мидж, — когда мне кажется, что это — единственная моя забота.

— Это позиция пресыщенной буржуазии! — авторитетно заявил Дэвид. — Вот если бы вы принадлежали к рабочему классу…

Она перебила.

— Но как раз потому, что я принадлежу к рабочему классу, я так и дорожу комфортом! Удобная кровать, мягкие подушки, чай, который утром приносят и неслышно ставят на ночной столик, красивая ванна с горячей водой, кресла, в которых утопаешь… — Мидж на секунду остановилась.

— Конечно, рабочие имеют право на все это, — сказал Дэвид. Я бы только исключил чай, который подают в постель. Это барство, неприемлемое в хорошо организованном обществе!

— А я с вами не согласна! — возразила Мидж.

Глава XV

Когда зазвонил телефон, Эркюль Пуаро как раз наслаждался чашкой шоколада. Это он себе позволял регулярно каждое утро. Пуаро встал и снял трубку.

— Алло!

— Месье Пуаро?

— Леди Эндкателл?

— Как мило с вашей стороны, что вы узнали мой голос! Я вас побеспокоила?

— Ничуть! Надеюсь вчерашние события вас не сломили?

— Нет, я только немного сбита с толку! Я позвонила вам, чтобы попросить приехать в «Долину». Мне так нужно с вами поговорить. Вам это не будет трудно?

— Я в вашем распоряжении, леди Эндкателл! Когда вы сможете меня принять!

— Как можно раньше! Если можно, то сейчас.

— Хорошо, я сейчас приду. Я пойду через лес.

— Это самая короткая дорога. Большое спасибо, месье Пуаро! Я жду вас.

Пуаро почистил щеткой пиджак, надел демисезонное пальто и отправился в «Долину». Когда он проходил мимо павильона, у него появилось желание заглянуть туда еще раз. Накидка из лисьего меха исчезла, но шесть коробок спичек были еще там.

«Странно, — подумал Пуаро, — здесь ужасно сыро. Можно было бы оставить одну коробку спичек, — но шесть — нет».

На зеленой краске металлического стола кто-то карандашом нарисовал причудливое дерево. Это огорчило Пуаро, который выше всего ценил порядок и чистоту. Зачем пачкать столы?..

Встретив Пуаро на пороге дома, леди Эндкателл проводила его в гостиную.

— Я позвала вас, месье Пуаро, — объяснила она, — потому что ситуация становится невозможной. Инспектор здесь, он собирает «свидетельские показания». Я думаю, что это — превышение власти! И знаете, кого он допрашивает? Гуджена!.. Вся наша жизнь зависит от Гуджена. Я очень его люблю, и для меня ужасно сознавать, что его допрашивает полиция. Даже если она представлена симпатичным инспектором Грэнджем. Он, должно быть, прекрасный отец семейства. У него, вероятно, много сыновей, с которыми он вечером играет в настольные игры. А его жена, наверное, все время борется с пылью при помощи метелки из перьев… Квартира заставлена мебелью…

Пуаро слушал ее с некоторым удивлением. Леди Эндкателл продолжала толковать ему о семейной жизни инспектора Грэнджа.

— Если судить по виду его усов, у него и дома все безукоризненно ухожено. Знаете, ухоженный дом иногда угнетает так же, как лицо сиделки в больнице небольшого городка. В Лондоне сиделки не такие, они умеют пользоваться косметикой: пудрой, губной помадой, а в маленьких городках и в деревне эти бедные девочки знают только воду и мыло… Как бы там ни было, месье Пуаро, как я только что об этом говорила, абсолютно необходимо, чтобы вы, как только закончится эта нелепая история, пришли к нам на ленч. Надеюсь, что на этот раз он пройдет достойно.