Лабиринт отражений

Он идёт за мной с первого уровня — и почти ухитряется догнать. Может быть, он тоже дайвер? Ещё один претендент на Медаль Вседозволенности? У меня начинают шалить нервы, я выхожу из глубины, ловлю Алекса в сетку прицела, и пускаю подряд три ракеты.

Он ухитряется увернуться, и взрывы гремят за его спиной, разнося в клочья какого-то бедолагу, только выходящего на этап. Однако Алекса оглушает, он сидит на корточках, трясёт головой, пытается подняться. Я навожу гранатомёт, потом опускаю оружие.

Злость проходит.

— Остынь, ламер! — кричу я, закидываю гранатомёт за плечи и покидаю уровень. Если он не дайвер, то застрянет на мосту надолго.

На тридцать первом уровне меня берут в оборот монстры. Здесь их сотни две, начиная от тупых и слабых мутантов, и кончая летающей, прыгающей, зарывающейся в землю и асфальт нечистью.

Минут семь я стою у начала уровня — в вестибюле небоскрёба, и расстреливаю радостно сбегающихся монстров. Кончаются патроны в винчестере, в штуцере, заряды для гранатомёта. Я отбрасываю использованное оружие. Меня дважды ранят, приходится использовать несколько аптечек.

Стекло вестибюля трескается, в него всовывается полупрозрачная морда. Монстры продолжают сбегаться.

Я снимаю с плеча плазмоган и открываю огонь. Энергоячеек у меня много, я берёг самое мощное из доступного пока оружия.

Уровень пылает.

Синие плети выстрелов рушат этажи вместе с монстрами и другими игроками. Я выжигаю целый квартал.

Монстры затихают.

Я иду сквозь руины.

Несколько атак — уже куда менее массированных.

С уровня я выхожу с пустыми руками. Очень, очень неприятный уровень. Монстрам всё равно далеко до людей по сообразительности, как бы ни тужились программисты. Но они давят массой.

На тридцать втором уровне меня мгновенно убивают. У входа стоит паренёк с винчестером и расстреливает меня в упор. Боеприпасов нет, я пытаюсь добежать к врагу и забить кастетом, но три пули подряд выбивают из меня остатки жизни.

Начинаю уровень заново. Без брони и с одним пистолетом, как водится.

От ярости у меня темнеет в глазах. Я расстреливаю гадёныша, зигзагом приближаясь к нему, он роняет винчестер и падает навзничь. Начинаю молотить его головой об асфальт, вытрясая при каждом ударе один процент жизни. Он даже не сопротивляется, лишь радостно бормочет:

— Я убил Стрелка! Я убил Стрелка!

Отбираю у него всё оружие — жаль, его немного, и ухожу, оставляя полуживого идиота на растерзание монстрам.

К счастью, этот уровень — «магазинная улица» — довольно-таки лёгкий. Передышка для тех, кто прошёл предыдущую мясорубку. Длинные ряды супермаркетов и маленьких магазинчиков… если не забираться в них слишком далеко, то особой опасности нет.

Я добываю штуцер, гранатомёт, бронежилет и немного боеприпасов. И, не ввязываясь в стычки, пробираюсь к выходу.

К Неудачнику… будь он проклят.

Когда я вхожу на территорию Диснейленда (у нарядных ворот лежит окровавленная детская кукла и горка маленьких костей), то невольно думаю, что Неудачника могли уже и спасти.

Вот это было бы весело.

Но Неудачник на месте.

Я долго оглядываюсь, запоминая обстановку. Когда я в последний раз проходил «Лабиринт», этого парка аттракционов просто не было. Тридцать третий этап был неприятным, но вполне стандартным.

Неудачник, скорчившись, сидит возле оплавленной ограды «Русских горок»… всё-таки предпочитаю называть их «Американскими». С одной стороны его прикрывает нарядная будочка с механизмами управления аттракционом, с другой — стена, опоясывающая весь «Диснейленд». Местечко удобное, подойти к нему незамеченным невозможно. Я бы тоже тут отсиживался.

Только не так долго. Не двое суток без малого.

Я иду к Неудачнику — открыто, подняв руки с пустыми ладонями. Неудачник не реагирует. Может быть, спит.

А может быть, умер.

Неприятная штука — смерть в виртуальности. Я видел один такой труп… самое страшное, что он был «живым» — продолжал идти по улице, натыкаясь на прохожих, подрагивая, повторяя последние конвульсии своего незадачливого хозяина. Его отключали вручную, после двухчасового отслеживания входного канала. Мерзкое это дело, идущий по улице мертвец.

Но Неудачник вздрагивает и приподнимает голову.

— Привет! — кричу я. — Hello! Не стреляй! Don’t shoot!

Он не отвечает. Но и пистолет с колен не поднимает.