Всем сестрам по мозгам

– Как попросила? – заморгала Раиса Ильинична. – Ведь телефона тут нет.

– В библиотеке спрятан аппарат, – возразила я, – но я воспользовалась не им, а услугами Зины.

– Это кто? – не понял Реутов.

– Неважно, – отмахнулась я, – не стоит отвлекаться на пустяки. Итак, сирлис. Это бытовое название кустарника, по-научному оно звучит так мудрено, что я правильно его произнести не способна. Сирлис еще именуют «желудочным пластырем», «огнетушителем», «бабушкиной травой». Растет он исключительно в Таджикистане, в одной местности, и является народным средством от язвы желудка. В Москве сирлис, а именно так называют плоды в Азии, не распространен, но при большом желании его можно приобрести на рынке. Ягоды хранятся при комнатной температуре очень долго, и их здесь на кухне полным-полно. Но я ни разу не видела, чтобы Сергей Павлович принимал таблетки. Не мог же он лечиться одним сирлисом? Зато у Карла на тумбочке возле кровати я видела медикаменты, которые как раз и выписывают врачи при язвенной болезни. Едем дальше. Мануйлов категорический противник курения, но в библиотеке, которая находится на втором этаже, есть уютное кресло, а около него столик, где приготовлено все для отдыха – пара книг, бутылка коньяка, фужер и… подставка с трубками. Зачем тому, кого крючит от табака, трубки? Кстати, там еще были пепельница и специальная толкушка, которой утрамбовывают в трубке табак. Немного странно, не так ли? Теперь обратимся к доспехам рыцаря, хранящимся в той же библиотеке. Это костюм, сделанный Мануйловым для оригинального номера – фокусник совершал в нем сложные акробатические трюки, при исполнении которых требуется точный расчет, а значит, наряд должен сидеть как влитой. Каюсь, я влезла в латы.

– Странно, что не сломала себе шею, – ожил псевдо-Мануйлов. – Еще непонятнее, как сверхлюбопытной мадам удалось выйти из Айвенго. Его невозможно открыть изнутри.

– В свободное время непременно в деталях расскажу о своем опыте, – пообещала я, – но пока оставим сию историю за скобками. Итак, костюм. Он мне подошел, из чего я могу сделать вывод: артист, надевавший латы, был ростом как я и весил килограммов восемьдесят. Сергей Павлович, если не ошибаюсь, у вас рост метр девяносто пять?

– Нет, девяносто один, – буркнул тот.

– Хм, а я еле дотягиваю до метра семидесяти, – призналась я. – Айвенго никак не мог быть вашим костюмом, в нем вы просто не поместитесь. И вот я, сложив вместе лекарства от язвы, трубки, доспехи и прибавив аромат ванили, который постоянно исходит от Карла…

– При чем здесь специя? – вмешалась Раиса Ильинична.

– Ваниль сама частая отдушка для табачных изделий, – пояснила я, – ею ароматизируют трубочный табак, из-за чего тот не дает такого вонючего дыма, как сигареты и прочее курево. Например, сигариллы Леонида – они тоже с запахом ванили, и совсем не противны для чужого носа.

Нестерова показала на вазочку, наполненную леденцами.

– Я думала, от Карла пахнет конфетами, они тут все время стоят. Аня их без конца ела. Я попробовала, мне понравился ванильный вкус, и тоже принялась грызть монпансье.

– Хачикян сосала леденцы, чтобы отбить тягу к курению, – подал голос Реутов, – боялась, как бы Мануйлов ее из-за пристрастия к табаку не выгнал. Но потом соблазнилась моими сигариллами.

Я повысила голос:

– Теперь вспомним явление домработницы Насти, ограниченной особы, которая вдруг вышла на работу, хотя была отправлена отдыхать. Карл вскользь сказал мне, что Анастасия отпросилась на свадьбу сестры, но сама Настя говорила другое: мол, в неожиданный отпуск ее буквально выгнал сам хозяин.

– Девка дура! – взорвался Сергей Павлович. – Нашли кому верить!

– А еще Настя изумилась, когда вас назвали Мануйловым, – продолжала я. – Заявила: «Он не хозяин, вот Сергей Павлович» – и показала на Карла.

– Идиотка! Она дебилка! – твердил псевдо-Мануйлов.

– Ну да, все так и подумали, – усмехнулась я. – И Карл дал вполне внятное объяснение: дескать, он постоянно общается с прислугой, а та дура дурой, считает его владельцем дома. Да, Настя не производила впечатления светоча разума, но, полагаю, в ее случае о дебилизме как о медицинском диагнозе речи нет, женщина просто глуповата и необразованна. Давайте сложим вместе лекарства от язвы, трубки в библиотеке, запах ванили, исходящий от слуги, размер доспехов, восклицание Анастасии, и поймем: Карл вовсе не Карл, он – Сергей Павлович Мануйлов.