Кардонийская рулетка

Помпилио захлопнул крышку, перевел взгляд на маяк, по которому ползали рабочие, и позвал:

— Теодор!

— Накрывать завтрак? — мгновенно отозвался стоящий за спиной Валентин.

— Я не знаю, что мне делать.

Камердинер догадывался, что мучает адигена, но советовать в столь тонких материях не рисковал.

— Возможно, небольшая прогулка поможет вам развеяться, мессер?

— Я только что отослал «Амуш».

— Море — идеальный фон для размышлений, а яхта все еще в вашем распоряжении, мессер, Бабарский арендовал ее до конца недели.

Волны, солнце, безбрежный простор, одиночество и возможность не спеша все обдумать.

— Пожалуй, ты прав, — кивнул Помпилио, поглаживая полированную крышку ящика.

— Да, мессер.

— И насчет завтрака тоже.

— Уже иду, мессер.

— Теодор!

— Да, мессер?

— Теодор, мой роман с Этель себя исчерпал, — сообщил дер Даген Тур. И поджал губы.

Валентин ожидал заявления чуть позже, перед отъездом с Кардонии, но все равно не удивился:

— Да, мессер.

— Подарок у нас есть, так что позаботься о цветах. Какие она любит?

— Розы.

— Не скупись.

— Разумеется, мессер.

— Это все.

— Да, мессер.

— Ты свободен.

— Да, мессер.

Валентин отвесил легкий поклон, но не пошевелился. Теперь он точно знал, что продолжение последует.

— После длительных размышлений я пришел к выводу, что все-таки люблю Лилиан и хочу на ней жениться, — произнес Помпилио, постукивая пальцами по крышке ящика с бамбадой. — А это возвращает нас к необходимости убить Фредерика.

— Прекрасная мысль, мессер, — одобрил Валентин. — Займетесь этим теперь или дождетесь окончания переговоров?

— Об этом и думаю, — признался Помпилио, капризно выпячивая губу. — С одной стороны, гибель каатианского посланника внесет оживление в непростые дискуссии.

— Совершенно согласен, мессер.

— С другой — я чувствую некоторую ответственность за судьбу Кардонии, — поморщился дер Даген Тур. — Меня ведь не просто так сюда направили, а с миссией.

— У вас замечательное чувство долга, мессер.

— Воспитание, Теодор, воспитание, — не стал скрывать адиген. — Отец учил нас никогда не забывать о государственных делах.

* * *

— В харчевне они сидели до трех, но много не пили, больше болтали. Потом разошлись…

— Расстались? — уточнил Бабарский.

— Да, — кивнул мальчишка. — Громкий поехал на север, в квартал Тармыр, он живет в меблированных комнатах синьоры Розмас. А щеголь подался в Раковину, виллу там снимает.

Указанные районы находились в разных концах Унигарта, и этот факт вызвал закономерный вопрос:

— Ты раздвоился, что ли?

— Приятеля встретил, пока у харчевни ошивался. — Мальчишка шмыгнул носом. — Ему тоже придется заплатить.

— Об этом не волнуйся… — Бабарский еще раз пробежал взглядом по раскрытому блокноту и уточнил: — Значит, щеголя зовут Отто, а громкого — Шо?

— Ага, — подтвердил мальчишка. — Он его еще Сапожником называл.

— Он его кого?

— Отто этого.

— А этот его?

— Нет. В смысле, никак не называл, только Отто.

— Понятно. — Бабарский сделал в блокноте очередную пометку.

Картина вырисовывалась интересная: два инопланетника, одеты приблизительно одинаково, держатся, если верить мальчишке, на равных, но один живет в дешевом доходном доме на окраине, а второй снимает виллу во втором по стоимости жилья прибрежном районе. Начальник и подчиненный? Вполне возможно, но где, в таком случае, сопровождающие «начальника» холуи?

— Почему дед велел тебе следить за этой парочкой?

— Чужаки, — развел руками мальчишка. С его точки зрения, он все объяснил, но, увидев удивленный взгляд Бабарского, продолжил: — Тот, который Сапожник, еще ничего, а второй на фейерверк смотрел как завороженный, а после только о нем и говорил, даже я слышал.

— Гм… Допустим.

Умный ИХ никогда не складывал яйца в одну корзину: будучи весьма высокого мнения об интеллекте Хасины, Бабарский, тем не менее, не забыл переговорить с Серым Штыком, и во время фейерверка все верные бандиту люди внимательно высматривали на улицах подозрительных чужаков. Недостатка в докладах не было — очередь в «Поддай пару!» выстроилась знатная, суперкарго буквально фонтанировал серебром, однако сообщение мальчишки привлекло внимание — в нем прозвучала кличка, а честные люди не часто награждают ими друг друга. Впрочем, предыдущий доклад, наводящий на трех странных верзийцев, тоже показался интересным.