Красные камни Белого

– Мы голодны, – вздохнул Тыква. – И теперь, надеюсь, Куга накормит нас обещанным ужином.

– Скоро накормлю. – Девушка отошла к костру, разровняла угли и осторожно выложила палочки с мясом на перекладины, которые сделал из веток Рыжий.

– Пахнет замечательно. – Грозный аккуратно убрал бамбаду в чехол и тоже подошел к костру. – Как называется блюдо?

– Шишба, – коротко ответила Куга, не глядя на него.

– Это слово что-нибудь означает?

– Кроме того, что я хочу есть, – попытался пошутить Тыква.

– Мясо, жаренное на вертеле.

– Очень точное определение.

– Это старое блюдо. – Синеволосая немного смягчилась. – У меня такое чувство, будто мне рассказывали о нем родители… Будто мы уезжали за город и там его готовили.

– Много специй, – пробормотал Рыжий, жадно принюхиваясь к идущему от костра аромату.

– К счастью, я нашла все, что было нужно.

– А вот я готовить не умею, – заявила Привереда, рассеянно глядя на угли.

– Может, ты просто не помнишь.

– Такое я не забыла бы. Все, что угодно, только не готовку.

– Почему?

– Потому что еда – это дом, а дом – это якорь, – бросил вдруг лысый.

Привереда хотела съязвить, посмеяться над фразой Грозного, но едкий ответ не вырвался наружу. Застрял. Потому что слова Грозного достигли чего-то настоящего, скрытого мглой беспамятства, но существующего, живого. Достигли души девушки и вызвали отклик:

«Он прав».

Он, пришпа его раздери, прав! Сто раз прав, мулев адиген! Тысячу раз!

– Привереда, с тобой все в порядке? – Выражение, застывшее на лице девушки, заставило Рыжего вздрогнуть. – Привереда!

– Все нормально. – Она отошла к своему рюкзаку и стала с преувеличенным тщанием раскладывать одеяла. – Позовите, когда все будет готово.

– А у меня почти все готово, – тихо сообщила Куга. Синеволосая догадалась, что Привереда пропустила тяжелый удар, и не стала добивать соперницу. – Я специально порезала маленькими кусочками, так что через пять минут можно приступать к еде.

– Вот и хорошо. – Грозный уселся на камень и стал невозмутимо ждать своей доли.

Цеппели оказались для путников настоящей сокровищницей. Помимо одежды и обуви каждый прихватил с собой смену белья и дополнительные свитера. Они разжились одеялами и запасом еды – Грозный велел брать только скоропортящиеся продукты, объяснив, что за консервами всегда можно вернуться, – и целой кучей мелких, но необычайно полезных в путешествии вещей: котелок, фляги, ножи, соль, спички, бинокль… Запасы с трудом поместились в три больших рюкзака и два объемистых солдатских ранца, но никто не жаловался. Все понимали, что каждая из этих мелочей способна спасти им жизнь.

– Очень вкусно! – Рыжий бросил на угли опустевшую палочку и потянулся за следующей. – Куга, ты прекрасная хозяйка.

– Никаких других рецептов я не помню, – негромко ответила девушка.

– Этого вполне достаточно.

– Грозный, неужели ты никогда не ел ничего подобного?

– Кажется, ел. – Лысый повертел в руке пустую палочку. – На Бакате такой способ приготовления мяса называют – «шушке», а на Хамоке – «шешаб».

– То есть я неоригинальна?

– У тебя получилось великолепно, Куга. А вообще это блюдо кочевников.

– Прямо про нас.

– Вот именно.

– Вопрос только в том, как долго мы будем кочевать?

Тыква внимательно посмотрел на вожака. Решение оставить цеппели далось им на удивление легко: путники понимали, что сидеть на месте бессмысленно. Однако каждый из них в глубине души соглашался с Рыжим – вероятность встретить людей на равнине гораздо выше, чем в горах, и предложение Грозного было принято исключительно потому, что это было предложение Грозного. Но надолго ли хватит его авторитета?

– Не думаю, что селение находится слишком высоко, – медленно произнес лысый. – По моим оценкам, нам придется пройти еще день или два.

– А если мы никого не встретим?

– В ледники не полезем.

– Повернем назад?

– Да.

Хоть это хорошо. Вожак не собирается вечно блуждать по горам в поисках поселения, если не отыщет его на приемлемой высоте, они повернут назад – это хорошая, очень хорошая новость. Рыжий широко улыбнулся:

– А что дала твоя разведка?

– Ничего, – спокойно ответил Грозный. – Я просто осмотрел начало нашего завтрашнего пути.

– Видел что-нибудь интересное?

– Нет.

Привереда поднялась на ноги:

– Куга, спасибо за вкусный ужин. – Помолчала. – Пойду, умоюсь.