Вспомни обо мне

– Но согласитесь, что тот факт, что двойник Веры постоянно находится рядом с врачом, который наблюдал ее во время беременности, не может не вызывать подозрения, – стоял на своем Марк.

– Да, тяжелая у вас работа, господин следователь. У вас есть еще ко мне вопросы?

– Если вы вспомните что-нибудь касающееся Веры, что-нибудь странное, позвоните мне, – Марк протянул визитку.

– Странное, говорите? Да муж у нее странный. Я уж не помню, кто мне сказал, но мою пациентку вроде бы преследовал маньяк, а муж не обращал на это никакого внимания. Хотя я, честно говоря, не поверил. Надо было видеть лицо этого человека, когда ему сказали о смерти жены. Мне показалось, что эта новость его просто убила… Вот такое у него было лицо. И сыграть такое невозможно, уж поверьте, я насмотрелся за свою жизнь…

После его ухода Марк чувствовал себя побежденным. Он сидел с растерянным видом и спрашивал себя, как могло так случиться, что он не затребовал из больницы сведения, касающиеся вскрытия тела Веры Концевич. Хотя, оправдывал он сам себя, и дела-то пока никакого не было, и Нольде он вызвал, по сути, не имея на это никакого права. Просто потревожил старика, да к тому же еще и уважаемого доктора. Дело было возбуждено пока что по факту вскрытия могилы да убийства Ларисы Боткиной. Что же касается похожести Вероники Парусниковой и Веры Концевич – так все это расследовалось им и Ритой на любительском уровне. Вот так-то вот, Марк, тебя умыли.

Так он и сидел, уставившись в одну точку, размышляя о том, как же он так прокололся, когда буквально через несколько минут Юлий Нольде вернулся.

– Я вспомнил… Ведь Веру привозили к нам еще раньше, буквально за пару дней, ей стало плохо дома, и муж привезее. Я настаивал на том, что ей просто необходимо лечь в больницу, что у нее угроза выкидыша.

– И что? Что помешало ей это сделать? – Марк откинулся на спинку стула. Появление Нольде удивило его. Он думал, что больше никогда уже не встретится с ним.

– Она сказала, что не хочет лежать в больнице, что хочет уехать к тетке в деревню. Вот. И что она себя вообще как бы хорошо чувствует. Говорю же, с ней творилось что-то непонятное. Но я же не мог уложить ее насильно! Я, кстати, взял с нее расписку, что не отвечаю за последствия. Господи, как же я об этом забыл?! Так вот, когда ее тетка, Чернозубова, решила повесить на меня смерть моей пациентки, документ, подписанный Верой Концевич, сослужил мне хорошую службу.

– Значит, вы отпустили ее домой?

– Нет, она сама ушла.

– На каком месяце она была?

– На шестом.

Марк развел руками.

25

Три года тому назад. 2005 год

Момент выдался – лучше не придумаешь. Анатолий был в командировке, Вера осталась дома одна. Тетка, предупрежденная, что Вера со дня на день приедет в Подлесное, приготовила ей комнату, позвонила и сказала, что купила даже новые, в цветочек, наволочки.

Все складывалось наилучшим образом. Сейчас или никогда.

Вера складывала вещи, собиралась, представляя себе, как спокойно будет жить в Подлесном, пить парное молоко и спать, спать. И никакой психопат Алексей ее там не найдет.

Сумки уже стояли у порога, она хотела уже было вызвать такси, чтобы доехать до автостанции, как балконная дверь распахнулась, порыв ветра надул легкую занавеску. И тут она увидела своего мучителя. Алексей забрался на второй этаж, вероятно, по дереву, и теперь стоял посреди комнаты, раскрасневшийся, взмокший от усилий, волнения, злости.

– Записку пишешь? И кому же, если не секрет? – тяжело дыша, спросил он.

Вера, сидевшая за столом с карандашом в руке и царапающая записку Концевичу («Толя, я поехала к тете…»), открыла рот, а потом и вовсе начала хватать ртом воздух.

– Не ожидала меня здесь увидеть? Ты что же это, так и не поняла, что я не шучу? Я же твой муж, пойми ты, наконец! Не твой долговязый старый урод, а я, понимаешь? Я давал тебе шанс, я доказал тебе там, в лифте, свою любовь и намерение жить с тобой… Ты поговорила со своим мужем? Ты объяснила ему, что теперь будешь жить со мной?

– Отпусти меня, прошу тебя…

Он был пьян. Но это она поняла не сразу, а только когда он приблизился к ней вплотную. Конечно, хоть он и псих, но, возможно, и ему было страшновато лезть на второй этаж по дереву.

– Тебя кто-нибудь видел? – спохватилась она, в надежде, что кто-нибудь неравнодушный, кто видел, как на балкон дома забирается человек, позвонит в милицию. Но эта мысль как пришла, так и ушла.