Секретное оружие блондинок

Люси воспользовалась случаем и бросилась в спальню. Сняв мокрые вещи, она надела сухие джинсы и черную футболку без рукавов, дерзко подчеркивавшую ее маленькую, но высокую грудь и открывавшую красивые плечи и руки. Затаив дыхание, Люси вышла в гостиную.

— Я думаю, вы забыли про бюстгальтер. Или это осознанный выбор?.. — Финн криво улыбнулся.

Теперь уже стало вопросом чести не реагировать на его колкости. А для самосохранения не надо смотреть в его заблестевшие глаза.

— Что ж, знаете, говорят, что имеешь — тем и щеголяешь.

Ее вызывающий ответ вызвал восхищенную улыбку на его лице.

— Разве это не о сексе?..

— Вы все переводите на секс! — сердито бросила Люси.

Его улыбка угасла.

— Между нами все — секс.

Он просто хочет завлечь ее в постель, по крайней мере, в данный момент.

— Или вы торопились из-за того, что оставили меня наедине с вашим серебром? — строго спросил Финн.

Ну, если бы оно у Энни было, то стояло бы на виду.

Как, например, фарфоровая чашка из китайского сервиза, который Энни унаследовала от двоюродной бабушки. Этот сервиз сестра объявила слишком ценным, чтобы им пользоваться, а предположение Люси, что половина удовольствия от владения красивыми вещами заключается в том, чтобы пользоваться ими, было отвергнуто как смехотворно сентиментальное. И вот теперь этот антиквариат выставлен на кофейном столике!

Ей и так-то довольно трудно было понять, как вышло, что Энни пригласила его войти, а сейчас выясняется: сестрица еще и приняла его как важную персону! Должно быть, Финн произвел на нее впечатление, горько подумала Люси... О господи, теперь он решит, что она ревнует к собственной сестре!

— Вы не возражаете? — Он щелкнул газовой горелкой камина в викторианском стиле.

— А если бы и возражала?

— Я только что вернулся из Калифорнии; чувствую, что озяб.

Он совсем не выглядел озябшим, но, с другой стороны, она, пожалуй, будет рада теплу.

— Хотелось еще подзагореть? — К сожалению, эта колкость напомнила ей, что загар на его теле, скорее всего, появился после посещения нудистского пляжа.

— Дела, — коротко ответил Финн. — Неожиданная возможность...

— Больше ничего не говорите, — отрезала Люси с жестким сарказмом. — Всем известно, что вы не можете противостоять подвернувшимся возможностям.

— Вы не можете не размахивать ножом.

— Я вас сюда не приглашала... — напомнила она с печальной улыбкой. — Зачем вы здесь, Финн? Вы добились того, чего хотели. Ваш брат спасен и одинок...

— Я не вмешивался. Они сами так решили.

— А из рассказов Энни этого не следует, — возмущенно возразила Люси.

— Может быть, — уступил Финн, — но, когда я появился в отеле, она уже давно ушла...

Сначала Коннор поздравил себя с тем, что поступил правильно, но уже через несколько минут впал в черную меланхолию, так как сам отказался от настоящего счастья.

Финн, который никогда не видел Кона таким странным, сделал то, что от него требовалось, — выслушал брата... Больше он ничем не мог помочь. Утром Кон был уже более спокоен.

— Как ты думаешь, что мне делать, Финн?

И что же он ответил?

— Кон, это должно быть твое решение.

Смущение на лице Коннора вызвало у Финна удивление... не слишком ли брат полагается на его, Финна, приговор... Впрочем, такие сомнения возникли у него еще тогда, когда он выходил от Люси Фостер.

— Да, но ты согласен, что я поступаю правильно? — настаивал Кон. — Ты никогда не сделал бы предложение женщине, с которой знаком всего несколько недель, не так ли? — Он тихо рассмеялся, не замечая, что его брат чувствует себя так, словно его ударили по голове. — А вдруг это оказалось бы ошибкой?

— Послушай, Кон, может быть, тебе стоит еще раз все обдумать?

— Тут не о чем думать.

Люси припомнила их предыдущую беседу.

— Но если бы Энни была там, вы употребили бы все свое влияние на то, чтобы они разошлись, не так ли?

Он удивился.

— Вы действительно так думаете?

— Я знаю, что это так, — сердито выпалила Люси.

— Ваша сестра больший философ, чем вы, — заметил он, глядя в ее грозное лицо.

Эта фраза еще больше подстегнула ее.

— Я слышу, как она каждую ночь плачет.

Темные брови Финна сошлись на переносице.

Люси приятно было сознавать, что это потрясение вызвала она.

— Вы уверены?

Энни Фостер произвела на него впечатление энергичной и деловой особы.