Аромат желания

– Ма… – он подошел к ней, обнял. – Я должен, понимаешь? Должен увидеть ее, поговорить…

– А я говорю, что тебе не надо туда ходить, что она все равно тебя не примет, и ты должен с этим смириться…

– Но я написал ей стихи, она должна их услышать…

– Ладно, потом еще поговорим… А сейчас мой руки и садись есть. Сейчас котлеты разогрею…

Она поймала себя на том, что разговаривает с ним, как с маленьким мальчиком, что он всегда останется для нее маленьким мальчиком, которого она никогда не оставит, не предаст, не выдаст.

ГЛАВА 17

– Значит, так, располагайся, вот тебе комната, я же говорила тебе, что у меня много места, в шкафу есть пустые полки, сложишь свои вещи… Пожалуйста, Оля, расслабься и постарайся успокоиться. Теперь-то ты в полной безопасности, как, впрочем, и я… – Лиза улыбнулась и похлопала себя по животу. – И Глаша будет с нами, думаю, Адам согласится. Так что мы теперь все вместе станем жить здесь, у меня… Мы обе будем под присмотром Глаши… Знаешь, она замечательная, очень добрая. Я просто счастлива, что она у меня есть. Я с ней – как за каменной стеной, честно! Я даже с мужем не чувствую себя настолько защищенной, как с Глашей.

Оля стояла посреди комнаты, куда ее привела Лиза, и от волнения не знала, что ей делать. То ли стоять и слушать Лизу, то ли приниматься распаковывать багаж. С одной стороны, она радовалась тому, что теперь не дома, что не видит тех стен, которые буквально давили на нее и заставляли воспринимать ее дом как самое ненадежное и опасное жилище, куда может проникнуть любой преступник. Словно в ее квартире и дверей-то нет! Как это могло произойти, чтобы ночью к ней кто-то вломился, изнасиловал, избил… Такое бывает только в фильмах. Или в кошмарных снах.

– Лиза, спасибо вам…

– Давай уже на «ты». – Лиза подошла к ней, взяла за руку и сжала. – Между прочим, мне и самой приятно, что в моем доме теперь нас целых три женщины! И вместе мы – сила! Все, не буду тебе мешать. Приходи в себя, осваивайся, прими душ или вообще полежи в теплой ванне, там, в ванной комнате, в шкафчике, сможешь найти ароматические масла, свечи… Поверь мне, это помогает. Сама понимаешь, что у меня работа не самая спокойная, в какие только передряги мы с Глафирой не попадали. И так нервничали, ну просто зависали на самой грани нервного стресса… И ничего, выживали, восстанавливались и снова шли в бой! Конечно, сейчас с таким огромным животом меня трудно представить энергичной, но характер именно такой – я все стараюсь делать в быстром темпе, чтобы все успеть. Ладно, речь-то сейчас не обо мне. Постарайся выспаться хорошенько…

– Лиза, да как я могу спать, если меня мучает один и тот же вопрос: кому могло понадобиться забраться ко мне домой? Кто подсыпал мне в кефир снотворное? Кто? Ведь это кто-то из близких. А я практически ни с кем не общаюсь.

– У меня уже есть план действий, и кое-кого я подозреваю. Но пока ничего говорить не буду. Надо все тщательнейшим образом проверять. И Глаша мне в этом поможет. И Мирошкин тоже. Кстати, как он тебе?

– Нормальный… хороший…

– Он не просто нормальный или хороший. Сережа – замечательный!!! Жаль, что ты сейчас вся такая… в растрепанных чувствах… и тебе ни до чего. А то бы я рассказала тебе кое-что о нем.

– Расскажи, – спокойным, едва ли не равнодушным тоном сказала Ольга, боясь выдать свое волнение.

– Представляешь, его жена бросила. И знаешь, за что?

– За что?

– За то, что он отдавал себя работе… Вместо того чтобы поддерживать его, заботиться о нем, ведь у него работа, сама понимаешь, какая, она вечно устраивала ему сцены, скандалы… Я пыталась ей объяснить, что с мужчинами так нельзя, тем более с такими, как Сергей… Знаешь, она была настоящая истеричка, взбалмошная и несерьезная девица, которая и сама не знала, чего ей нужно от жизни. Хотя все она знала… Ей нужны были деньги, а откуда у следователя деньги?

– На самом деле… – растерянно пробормотала Ольга. – И что, из-за денег и бросила?

– Говорю же, трепала ему нервы за то, что он поздно возвращался с работы, что уставал, что не уделял ей должного внимания. Но ты вот посмотри на меня! Думаешь, я всегда была такая… неподъемная и сидела дома? Да я как смерч! И дома бывала редко. Мой Гурьев тоже время от времени ворчит, ругается, но это совсем другое… Он переживает за меня, понимаешь? А эта жена Сережина думала только о себе…

– Да, жаль, что у него так все получилось… Что не сложилось.