Волчий отряд

Дважды на глаза попались нарядные каменные здания, как бы вытянутые, устремленные к небу, словно стоящие на парковке космические корабли. Сергей мог бы поспорить, что это местные храмы, посвященные неизвестным ему богам. Никаких крестов и полумесяцев. Нельзя было определить, к какой концессии они принадлежат.

Миновав несколько богатых кварталов, отряд приблизился к резным воротам, которые вели внутрь холма. При их приближении створки распахнулись, пропуская отряд. Рыцари въехали в длинный, извилистый туннель, освещенный развешанными по стенам факелами. Набрав скорость, они пронеслись по нему и вскоре оказались в огромной зале, выполняющей функцию хозяйственного двора.

Отряд остановился. Рыцари спешились. Серегу грубо выдернули из седла. Так же неаккуратно поступили и с Лехом. Никто с ними не считался. Пленники были рабами, вещами, не имеющими права на чувства. Одинцов пообещал себе, что обязательно вернет всем этим людям должок.

От одной из хозяйственных пристроек к ним уже спешил дородный мужчина в богато расшитом кафтане, больше напоминающем помесь римской тоги и домашнего восточного халата. Приблизившись к отряду, толстяк всплеснул руками и затараторил:

— Почему так долго? Хозяин изволил беспокоиться? Удалось ли справиться с разбойниками? Это и есть новые рабы нашей милости?

Если бы кто из рыцарей вздумал отвечать на эту очередь вопросов, то и до вечера бы не управился. Только толстяка, похоже, совсем не волновали ответы. Он стал обидно хватать Сергея за разные места, щупать, словно кухарка синюшного цыпленка на рынке, только разве что в штаны не заглянул. Одинцов это терпел, деваться некуда, только брезгливо кривился и усиленно отворачивался от толстяка, смотреть на его сотрясающиеся жиры было неприятно. Тот отступил на несколько шагов, чтобы внимательнее осмотреть нового раба, но на чем-то поскользнулся и плюхнулся на задницу. Уж больно потешно он упал, даже Сергей не смог удержаться от улыбки. Что уж говорить о рыцарях, которые дружно, словно по команде загоготали.

— Зря ржешь, — тихо произнес воин, на коне которого Сергей въехал в город. — Уний Лак, распорядитель князя и очень злопамятная сволочь. Теперь тебе несдобровать.

Чувствовалось, что рыцарь дело говорит. Потому что поднявшийся с каменной мостовой распорядитель был красным, словно сорванный с ветки спелый помидор, и казалось, того и гляди взорвется.

Уний Лак приблизился к Сергею и заглянул ему в глаза. У него был тяжелый взгляд. Если взглядом можно было бы убивать, то распорядителя князя вздернули бы на первом же суку по обвинению в массовых убийствах.

— С этим все ясно. А это что за падаль вы притащили? — спросил он, обернувшись к Леху Шустрику, стоящему и взиравшему на весь спектакль безучастным взором.

— Они вместе были. Наверное, второй воин Ристалища? — предположил один из рыцарей.

— Эта падаль? Вряд ли. Хозяин говорил что-то о новом скотнике. Вот это уже ближе к истине. Лисик, — неожиданно распорядитель повысил голос до писклявого визга, — Лисик, иди сюда.

Из одной из хозяйственных пристроек вынырнул щуплый паренек с грязными всклокоченными волосами и одним целым глазом, второй скрывала черная тряпка, повязанная на лицо.

— Отведи это отребье. Накорми, приласкай…

Толстяк довольно хохотнул.

— И объясни, как ему повезло, что он теперь служит нашему князю. Я определяю его на скотник. Пусть поубирает дерьмо. А там посмотрим, что с ним делать будем.

Лисик довольно осклабился и, схватив Леха за руку, поволок его за собой. Шустрик не сопротивлялся.

Толстяк вновь повернулся к Сергею.

— А ты пойдешь со мной. Кто-нибудь сопроводите нас до бойцовского барака.

Один из рыцарей выступил вперед, схватил Одинцова за руку и увлек за собой.

Уний Лак мелкими шажочками засеменил следом.

* * *

Гладиаторский барак, куда отвели Сергея, выглядел непрезентабельно. Все, конечно, лучше чем тюремные камеры Рибошлица или яма с мертвецами в лесу. Хотелось бы верить, что и поприятнее, чем крутить динамо-машину (что бы это ни значило) в подвалах барона Верчера. Огромное помещение с грязным деревянным полом, дощатыми стенами и двухъярусными нарами, которые занимали все пространство барака.

Уний Лак провел Одинцова к свободным нарам, указал на них, затем щелкнул пальцами, и к нему подбежал плотный среднего роста мужик, больше похожий на гнома-переростка.