Гонщик из Монако

— Не суйся! — отрезал Мэтью. — Зачем ты искала меня?

— Я забыла свой телефон в самолете. Сестра должна мне позвонить. Если я ей не отвечу, она будет волноваться. Ты не мог бы послать кого-нибудь за моим телефоном? Должно быть, я оставила его на столике...

— В этом нет необходимости, — перебил е Мэтью. — Твой телефон лежал на соседнем сиденье. Я машинально положил его в свою сумку, когда выхо... Говоришь, у тебя есть сестра, которая знает, что ты здесь?

— Да, — кивнула Роза.

— Идем в мою комнату, я отдам тебе твой телефон, — после паузы проговорил Мэтью.

Он стремительно зашагал по коридору. Роза засеменила следом, еле поспевая за ним.

Нагнав его, она заглянула в его напряженное лицо и робко спросила:

— А эта невеста, которую прочит тебе твой отец, она красивая?

Мэтью резко остановился, озадаченно посмотрел на Розу, задумался, затем коротко ответил:

— Довольно-таки... — И зашагал дальше.

— Почему ты не хочешь жениться на ней? — вновь нагнав его, спросила Роза.

— Она не единственная красивая женщина. Ты тоже красивая, — ответил он на ходу.

— Не меняй тему.

— И не собирался. Я хотел сделать тебе комплимент, — смягчившись, проговорил Мэтью.

— Прости, я не поняла... Спасибо, — размякла Роза. — И все-таки почему ты не женишься на... Как ее имя?

— Саша.

— На Саше отчего не женишься? — талдычила англичанка.

— Напрасно я не сменил тему, — посетовал Мэтью, открыв перед Розой дверь в свою комнату.

На секунду застряв на пороге, Роза все же переступила его.

— А зачем ты сделал мне комплимент? — спросила она.

— Я не понял вопроса.

— Для чего нужно было делать мне комплимент? — Роза чуть переиначила фразу.

— Как можно общаться с девушкой, не делая ей комплиментов? — удивился Мэтью.

— Очень даже можно, — сказала Роза и задумалась.

— Неужели тебе никогда не говорили, что ты красивая? — заметив ее задумчивость, спросил мужчина.

— Ну... Я знаю, что меня считают... симпатичной, — замявшись, призналась она.

— Главное в комплименте — это желание сделать приятное, ободрить, выразить поддержку. Есть еще и лесть, но их не спутаешь. Лесть всегда преследует корыстную цель. А комплимент самоценен. Это не просто любезность. Это жест приятия. Если комплименты игнорируются, это расценивается как высокомерие или неприязнь, — назидательно проговорил Мэтью, внимательно разглядывая Розу.

— Я никогда не задумывалась над этим, — смущенно призналась девушка. — Почему ты так на меня смотришь?

— Комплимент должен основываться на реальных, а не мнимых достоинствах личности. Вот я вижу, что у тебя красивая шея. Почему бы это не отметить вслух? Ведь это правда, а не выдумка. И с меня не убудет, если я признаю правду. А тебе наверняка сделается тепло на сердце. Так или не так?

— Так, — согласилась Роза. — Но это меня смущает.

— Ты думаешь, твое смущение происходит от скромности. Отнюдь, оно явилось следствием задних мыслей. Все из-за недоверия. Ты подозреваешь меня в недобрых намерениях. А нужно всего-то благодарно принять мое восхищение. Здоровой реакции на комплимент нужно учиться. Так вот, раз уж речь зашла о Саше, то она умеет принимать слова восторга. Спокойно и чистосердечно одновременно.

— Расскажи мне о ней, — заинтересованно попросила Роза.

— У нее был очень светлый роман с моим братом. После его смерти она сникла. Это и неудивительно. А поскольку Алекс считал меня своим идеалом, она думает, что сможет любить меня вместо брата. Это заблуждение. Чувство не может прийти через ум... Бери телефон — и марш отдыхать! — неожиданно скомандовал мужчина, вручив ей миниатюрный мобильник.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Проспав пару часов, Роза поднялась бодрая и энергичная. Она вспомнила свой последний разговор с Мэтью, когда он предстал ей в совершенно ином свете. Восторженной девушке этого оказалось достаточно, чтобы забыть все неудобства и колкости их предыдущих бесед.

Роза привела себя в порядок и покинула комнату. Она уже знала, где находится комната Мэтью, и, уверенно пройдя по коридору к его двери, громко постучала.

— Открыто! — услышала Роза его усталый голос.

Роза приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Мэтью вальяжно полулежал на своей постели, одетый к ужину, только пиджак висел на спинке стула рядом. Увидев ее, он поднялся и сказал: