Чёрный дом

Однако боль слишком сильна. И несмотря на все старания, несмотря на сильные гены, унаследованные от Джуди Маршалл, из глаз бегут слезы.

— Хочешь еще? — скрипит старик. Голос больной и истеричный, а это опасное сочетание, о чем знают даже мальчики в возрасте Тая. — Хочешь еще, для острастки?

— Нет, — выдыхает Тай. — Не надо бить меня электроразрядом, пожалуйста, не надо.

— Тогда шагай! И что б больше никаких комментариев.

Тай шагает. Он слышит, что где-то капает вода. Откуда-то издалека доносится карканье вороны, возможно, той самой, что подманила его к живой изгороди. Ему бы сейчас ружье Эбби двадцать второго калибра, он бы разметал дробью эти блестящие черные перышки. Но мир, в котором он прожил всю свою жизнь, похоже, за сотни световых лет от него. Джордж Рэтбан, конечно, сказал, что спасатели уже спешат к нему, и иногда сны оборачиваются явью. Мама как-то сказала ему об этом, задолго до того, как у нее поехала крыша.

Они подходят к винтовой лестнице, которая, кажется, ввинчивается в центр Земли. Из глубин поднимаются запах серы и, жар огня. Вроде бы он слышит крики и стоны. А грохот машин определенно слышит. Зловещий скрип транспортеров и цепей.

Тай останавливается, думая, что старик применит «Тазер» лишь в случае крайней необходимости. Потому что Тай может упасть с этой длинной винтовой лестницы. Может удариться головой, может сломать шею, может свалиться вниз. А старику он нужен живым. По крайней мере пока. Тай не знает почему, но доверяет своей интуиции.

— Куда мы идем, мистер?

— Узнаешь. — Берни тяжело дышит. — И ты ошибаешься, если думаешь, что я не решусь пощекотать тебя «Тазером», пока ты на лестнице. Шагай.

Тайлер Маршалл идет по ступеням, спускается мимо огромных галерей и широких балконов, по кругу и вниз. Иногда воздух пахнет кислой капустой. Иногда — сгоревшими свечами. Иногда — сыростью. Он насчитывает сто пятьдесят ступеней, перестает считать. Бедра горят. За спиной шумно дышит старик, дважды спотыкается, выругавшись, хватается за древние перила.

— Стой, паршивец. — У старика перехватывает дыхание. — Повернись ко мне.

Повернувшись, Тайлер удовлетворенно отмечает, что пятно на рубашке старика стало больше. Кровавые разводы ползут к плечам, пояс мешковатых старых джинсов потемнел. Но рука, держащая «Тазер», тверда.

«Черт бы тебя побрал, — думает Тайлер. — Тебе самое место в аду».

Старик поставил мешок на маленький столик. И стоит рядом, переводя дух. Потом сует одну руку в мешок (там звенит металл), достает мягкую коричневую шапку. Такие актеры, вроде Шона Коннери, носят в фильмах. Старик протягивает шапку ему:

— Надевай. И не пытайся схватить меня за руку, получишь электроразряд.

Тайлер берет шапку. Он ожидал, что шапка из фетра, но на ощупь это металл, вроде жести. Он умоляюще смотрит на старика:

— А надо?

Берни приподнимает «Тазер», ощеривается.

С неохотой Тайлер надевает шапку.

На этот раз гудение наполняет голову. Он не может думать… но через мгновение это проходит, остается лишь слабость в мышцах и пульсирующая боль в висках.

— Особенным мальчикам нужны особенные игрушки, — говорит Берни, но с губ срываются «ошобенные мальщики, ошобенные иггушки». Как обычно, акцент мистера Маншана наложился на выговор южной части Чикаго, подмеченный Генри в записи телефонного разговора по линии 911. — Теперь мы можем идти.

«Потому что с шапкой на голове я в безопасности», — думает Тайлер, но отвергает эту мысль, едва она приходит. Он пытается вспомнить свое второе имя… и не может. Пытается вспомнить кличку той мерзкой вороны и не может… что-то вроде Корджи? Нет, это собака. Он понимает, что шапка не спасение, а помеха, ее предназначение — не дать ему сделать то, что он должен.

На этот раз они выходят через галерею во двор. В воздухе — запахи деревьев и кустов, растущих за «Черным домом». Запахи тяжелые, удушающие. Серое небо так низко, что его можно пощупать рукой. Пахнет серой и чем-то горьким. Грохот машин слышится здесь сильнее.

На разбитых кирпичах стоит тележка для гольфа. Тайлер видел такие тележки. Фирма-изготовитель — «e-z-go», модель «Тайгер вудс».

— Мой отец продает такие, — говорит Тайлер. — В «Гольце», он там работает.

— А откуда, по-твоему, она сюда попала, подтиральщик? Залезай. За руль.

Тайлер изумленно смотрит на него. Синие глаза, возможно, причина тому — шапка, налились кровью, не могут на чем-либо сфокусироваться.