Люди встречаются, знакомятся, вместе проводят время, влюбляются, сгорают...
Роман «Захват Московии» Михаила Гиголашвили — необъявленное продолжение...
Тягостное разочарование — вот чувство, которое сейчас испытывал Фандорин. Всё мимо цели? Никакого следа нет и не было?
Однако смертельно раненный анархист говорил, что однорукий главарь шайки встречался с человеком по прозвищу Дятел!
— Вы знаете революционера по кличке Дятел?
— Слышал, как же, — закивал Месроп Карапетович, демонстрируя готовность к сотрудничеству. — Это большевик. Но я не имею дела с революционерами. Никогда им не платил и не собираюсь. От революционеров откупаются мелкие и средние предприниматели, а с моей охраной бояться нечего… Разве что такого льва, как вы. — Он приложил руку к сердцу. — Но Фандорин на свете, слава богу, только один.
Испуганная искорка мелькнула в глазах Арташесова: как собеседник — не обиделся? Эраст Петрович нетерпеливо качнул головой: продолжайте.
— Ни я, ни Манташев, ни Гаджи-ага Шамсиев, никто из людей нашего уровня революционерам не платит. И они нас не трогают, кормятся рыбешкой помельче. В свое время, еще лет десять назад, чеченцы господина Мухтарова проучили большевистского вождя Кобу. Не убили, а хорошенько отмолотили. Чтобы показать: такую букашку даже убивать не стоит. Большевики усвоили урок. Это умная партия. Они никогда не кидаются на добычу, которая им не по силам.
Всё заново, с нуля, подумал Эраст Петрович и скрипнул зубами.
Одно досаждало: вынужденная неподвижность. Каждые два-три дня на всякий случай он менял явки, но, перебравшись на новое место, старался оттуда не выходить. Слишком многое поставлено на карту. Всякий лишний риск непростителен.
Отлучаться было нельзя еще и потому, что вместе с ним из одной точки в другую перемещался центр координации. Связные (каждый стократно проверен и испытан) приходили с донесениями, уходили с распоряжениями. Вокруг всё бурлило и колыхалось, тучи наливались лиловой мощью, первые порывы надвигающегося урагана гнули деревья и срывали крыши — но там, где находился он, было тихо и безветренно, как в оке тайфуна.
Ночью он не спал. Лежал, смотрел в потолок. Там чернела тень, которую отбрасывала прикрытая матерчатой салфеткой лампа. Тень была похожа на голову с рожками.
Настроение у черта сегодня было приподнятое, благодушно-дурашливое.
— Что, птичка-невеличка, неужто слона заклюешь? Вот это будет штука, — посмеивался воображаемый собеседник.
Дятел улыбался. Но сердце билось чаще обычного. Из-за торжественных мыслей.
Подготовка к охоте шла отлично. Маленькие и немаленькие осложнения лишь делали жизнь более интересной. Слон пасся, шевелил ушами, не подозревал, что ему скоро конец.
Торжественные мысли, заставлявшие сердце сжиматься, были вот какие. Елки зеленые! То самое, о чем мечтали тысячи героев, отдавших свои жизни ради невообразимо далекой цели, произойдет совсем скоро. И своротят махину не Степан Разин и не Пугачев, не Рылеев с Пестелем, не Желябов, не Плеханов. Это сделаешь ты. Не в одиночку, конечно. Но замысел твой. И реализация замысла тоже твоя.
— Главное — последний штрих, — сказал Дятел потолку. — Вот этим я по-настоящему горд. A touch of genius, как говорят англичане.
— Фи, как нескромно, — ответил Лукавый. — Но не спорю. Придумано ловко. Я всё думал, как ты решишь эту загвоздку.
— Это часто бывает, — охотно поддержал разговор на приятную тему Дятел. — Когда возникает особенно трудная проблема, самое главное — увидеть ее в правильном ракурсе. Не является ли она ключом к разрешению еще более трудной проблемы. Знаешь, как лечат болезни ядом?
— Ну, про яды-то я всё знаю, — усмехнулась тень. — Ладно, умник, спи. И помни, что жизнь полна сюрпризов. В том числе неприятных.
— Катись к черту со своими трюизмами, — буркнул Дятел, погасил лампу и перевернулся на бок.
Свободен! Свободен!
Мальчик был жив и здоров, только бледненький и с температурой — от нервного потрясения. Заложником он пробыл меньше суток, но ужасные переживания еще дадут себя знать, в этом Саадат не сомневалась. Однако время излечивает, а детская психика, вопреки мнению венских светил, очень эластична. Самое важное сейчас увезти ребенка подальше из Баку. Арташесов в Совете не один, и когда речь заходит о прибыли, а пуще того — о финансовых потерях, деловые люди становятся опасней диких зверей. В нефтяном мире — как на войне. Если цены рванулись вверх и кто-то разоряется, а кто-то столь же быстро богатеет, будь начеку. Ворота на запор, оружие наизготовку, детей — в тыл.