Алый шар луны

– А родственники его жены, которую он, как вы сказали… убил?

– Ее отец жив, он был на суде… но он принимал участие в процессе со стороны адвоката, то есть он до самого последнего момента не верил в то, что его зять оказался способен на убийство. Больше того, отец жены Флорского заявлял, что его дочь, злоупотреблявшая алкоголем, была просто невыносима, и он только удивлялся тому, что Флорский ее до сих пор не бросил. Еще он говорил (у меня же есть материалы дела), что его зять – человек крайне ответственный и весьма терпеливый. И что, скорее всего, Людмилу Флорскую убил какой-нибудь ее приятель, с которым она в тот вечер выпивала. Но в деле, однако, имеются улики против Флорского – отпечатки его пальцев на бутылке – а именно ею его жене нанесли удары по голове и лицу, – и одежда его тоже была вся в крови. Да и сам он признался в том, что убил жену…

– Постойте! Я начинаю терять мысль… Мне же важно было понять, кто из окружения Флорского организовал его побег? У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет? Это должен был быть человек умный, со связями, состоятельный. Кто?

– В принципе, любой из его окружения. Флорского все любили, уважали, ценили. У него были друзья среди хирургов, все они – люди не бедные, и каждый из них имел реальную возможность при наличии нужных связей – помочь Флорскому. К тому же существует длинный список пациентов, которых он спас, можно сказать, от смерти… И там тоже мог найтись человек, способный на такой благородный поступок. Но список слишком велик, во-первых, а во-вторых, никто этим особо-то и не занимался. Тем более, повторяю, что он сам признался в убийстве.

– Понимаете, ведь если мы вычислим человека, организовавшего ему побег, то сумеем понять, куда и к кому именно Флорский подался, спрыгнув с поезда. И, возможно, с ним до сих пор находится Надежда Агренич. Или хотя бы Флорский может знать о ее нынешнем местонахождении. Или же наоборот – Надежда Агренич в курсе, где сейчас скрывается Флорский.

– Вы – романтичная натура, Полина, – улыбнулся Бобров. – Почему вы считаете, что эти двое как-то связаны?

– Не знаю… Просто чувствую. И тот факт, что их тела не были найдены, свидетельствует о том, что они живы. Вот представьте себе! Надя. Перед интересующими нас событиями она пережила серьезную личную драму, сердце ее, можно сказать, кровоточило… Кроме этого, она совершила грандиозную глупость, похитив деньги. Обратного хода у нее не было. Она, по сути, в ту ночь пережила еще один мощный стресс – ее изнасиловал уголовник, предполагаю, то был Опарин. Осталась без документов и денег. Куда ей идти? Что делать? Возвращаться в Уренгой и ждать суда? Позора? Если они сбежали из поезда вместе с Флорским, то, учитывая его личные характеристики, Надя могла увидеть в нем своего защитника, понимаете? Предположим, они спрыгнули с поезда в районе Войновки. Что они будут там делать? Без документов? Стоп! Деньги… Флорский мог взять деньги, находившиеся в купе у проводницы… Но все равно, их искали, и они не могли остановиться ни в одной гостинице. То есть в их ситуации даже деньги не помогли бы.

– Помогли бы, если бы они, к примеру, добирались до Москвы на машинах.

– А я думаю, что в Войновке у них был свой человек! Послушайте, Дмитрий Алексеевич: попробуйте-ка узнать, нет ли в списке пациентов Флорского человека, проживающего в настоящее время в Войновке? А вдруг нам повезет?!

– Хорошо, я проверю.

– Согласитесь, что только в том случае, если им было где остановиться в Войновке, они выжили бы и в конечном счете спаслись. Ведь после того как они спрыгнули с поезда, они могли получить травмы…

– Да я все понимаю…

Я тоже кое-что понимала. Что Боброву вся эта история уже порядком надоела, и он не видел причин – зачем я в ней копаюсь и для чего мне так требуется найти Флорского и Агренич. Но тогда мне казалось, что я делаю все правильно… Хотя, с другой стороны, мне почему-то хотелось, чтобы они не нашлись. Словом, я испытывала тогда самые противоречивые чувства, по большей части, была попросту заинтригована этой историей: она на самом деле уже начинала представляться мне скорее романтичной, нежелим криминальной. Агренич и Флорский – отличная пара… И, если им достали документы, то они могли были сейчас жить под другими фамилиями. Конечно, не в Москве, поскольку Флорского там многие знали, и для него нереально было бы за эти годы не попасться никому из знакомых на глаза; но пусть и в глубинке, в каком-нибудь маленьком тихом городке… Чем не сюжет для очередного романа?