Лучший парень для Снегурочки

– В наш век компьютеров и бытовой техники уже ничем не удивишь, – громко произнесла Роза. – Но я обещаю побить рекорд скорости по приготовлению пищи! Итак, небольшой урок домоводства. Как за одну минуту приготовить салат? Элементарно! Теть Люб...

Буфетчица тетя Люба, которая была у Розы чем-то вроде ассистентки, притащила большой кочан капусты, несколько крупных морковок и другие овощи.

– Засекайте время, – деловито сказала Роза и достала огромные, сверкающие стальным блеском ножи. Бронислава Георгиевна побледнела и хотела встать, чтобы немедленно прекратить выступление Чагиной. Но ноги почему-то перестали ее слушаться, и она плюхнулась обратно на стул.

– Кия-а... – с коротким зловещим криком Роза принялась рубить морковь с капустой, да так быстро, что рук у нее почти не было видно.

В зале повисла мертвая тишина – все завороженно следили за происходящим на сцене.

– Во дает... – изумленно прошептал кто-то.

За одну минуту на столе выросла целая гора тонко нашинкованных овощей. Неуловимым движением Роза отправила ее в миску.

– Теть Люб...

Буфетчица тут же поднесла поднос со всевозможными приправами. Жестом фокусника Роза подбросила их в воздух, перекинула баночки из одной руки в другую – и вот уже салат был поперчен и посолен.

– Готово! – крикнула Роза, и ножи в ее руках блеснули – не оглядываясь, она бросила их назад. Ножи вонзились ровно в середину деревянного круга, который висел на заднике сцены.

Зал ахнул.

Бронислава Георгиевна почувствовала, что сейчас она упадет в обморок, – никто не предупреждал ее, что Чагина покажет такой опасный номер.

– Настоящая ниндзя... – уважительно произнес Дима Соколов.

– Это она у родителей в ресторане так научилась... – прошептала ему на ухо Катя.

Иван Романович встал и обернулся к залу.

– Дорогие друзья, прошу вас этот номер в домашних условиях не повторять! – с улыбкой проговорил он. – Боюсь, его могут делать только настоящие профессионалы после многих лет тренировки!

Тетя Люба высоко подняла миску с салатом.

– Желающие могут попробовать! – объявила она. Желающих оказалось довольно много...

После того как салат оценила восхищенная публика, на сцену снова вышла Кира Зорина.

– А сейчас – Вениамин Рябов и Семен Бортко! Аккомпанемент – Дмитрий Соколов.

– Удачи! – прошептала Катя своему другу. Дима нес в руках балалайку. Бронислава Георгиевна проводила ребят подозрительным взглядом, когда те поднимались на сцену.

Дима сел на стул и медленно заиграл. Это было красиво и забавно – потому что почти никто вживую не слышал, как звучит настоящая балалайка.

– Частушки! – лихо крикнул Рябов. – Слова народные, и музыка тоже...

• Мой миленок футболист,
• Делом занимается.
• Не за мною нынче он —
• За мячиком гоняется!

В зале раздался смех. Бронислава Георгиевна закрыла глаза – так ей было не по себе. Говорила же она этим ребятам, что надо выступить с каким-нибудь классическим, проверенным временем репертуаром! «Меня уволят! – безнадежно подумала она. – Обязательно уволят! За профессиональную непригодность...»

Дима ударил по струнам сильнее.

Рябов с Бортко в один голос запели:

• На спортивную площадку
• Выхожу я на зарядку.
• Наклоняюсь влево, вправо,
• Кто-то громко крикнул: «Браво!»

– А что, неплохо! – вдруг заявил Иван Романович. – И парнишка этот на балалайке зажигательно играет! Очень нам сейчас это необходимо – пропаганда футбола и спорта вообще.

Бэ Гэ осторожно открыла один глаз – кажется, все не так уж плохо... Ребята спустились вниз, в зал, под всеобщие аплодисменты. Дима сел рядом с Катей.

– Ну как? – прошептал он.

– Здорово! Ты молодец, Димыч...

– Владислав Красовский! – звонко выкрикнула Кира Зорина. – Шлягер из старинного мюзикла о соборе Парижской Богоматери!

На подмостки торжественно вышел Влад. Черные джинсы, черный свитер, темные волосы слегка растрепаны – красавец, словно сошедший с обложки какого-нибудь модного журнала. По залу пронесся восторженный вздох – девчонки были без ума от него.

Со странным ощущением Катя смотрела на Влада. Еще совсем недавно она теряла от него голову, а сейчас ее сердце никак не отозвалось, когда он стоял вот так, на виду у всех, вызывая всеобщее восхищение. В ее памяти навсегда запечатлелась та сцена в заснеженном темном лесу, когда он кричал на всех и требовал, чтобы подчинялись только ему. «Наверное, я и не испытывала к нему настоящих чувств, – подумала она. – Он просто мне нравился – как может нравиться все яркое и красивое...»