Каникулы на острове мечты

– Руслан, но это же опасно! – рассердилась Лаура.

– Я знаю. Но другого выхода нет… – ответил он и принялся карабкаться вверх по склону, хватаясь за стебли лиан.

Глава 6

Джига-Амига

Первое время Зина словно спала. Невыносимо саднило лоб – сильно она все-таки стукнулась…

Ей казалось, что ее осторожно куда-то несут.

Потом кладут куда-то, укрывают теплым одеялом.

Мажут лоб какой-то мазью – она неприятно пахнет, но неожиданно боль исчезает.

…Очнулась Зина только утром.

Открыла глаза и села.

Только тогда девочка обнаружила, что она находится в соломенной хижине, укрытая сплетенным из мягких лиан одеялом. Сверху, в потолке, было круглое отверстие и виднелось небо – синее-синее. Очень красивое. Как глаза одного человека…

«Где я?» Неожиданно Зина вспомнила события вчерашнего вечера: как они убегали от туземцев, как она упала и стукнулась лбом о камень…

Зина потрогала лоб – ни шишки, ни ссадины. Чудо!

В этот момент травяной полог откинулся, и в хижину вошла девочка лет десяти.

Смуглая, с черными пушистыми волосами, заплетенными в множество косичек, в юбке и накидке на плечах, тоже сделанных из травы, что ли… И еще на ней было столько бус, ожерелий и браслетов, что девочка напоминала елку. Ну, или Лауру Фердыщенко…

Может быть, именно поэтому девочка сначала вызвала у Зины настороженность.

Но потом девочка улыбнулась.

Она с таким восхищением и удивлением смотрела на Зину, что той даже неудобно стало. Обычно так смотрят на киноактрис или певиц… на звезд, словом. А разве Зина была звездой?

– Привет… – сказала Зина. – То есть хэлло! Гутен таг?

Девочка захлопала длинными ресницами.

– О-о-о… – пропела она и произнесла что-то неразборчивое и непонятное на своем родном языке.

«М-да… – подумала Зина. – Жалко, что Валериана тут нет! Может, он сумел бы перевести…»

Но делать было нечего.

Зина прижала руку к груди и отчетливо произнесла:

– Я – Зина.

– Ва-а-а! – Девочка еще больше выпучила глаза. Она, казалось, была просто сражена.

– Да, я – Зина. Зи-на… – повторила Зина.

– Зин-Зин? – певуче произнесла девочка, тряхнув косичками.

– Ну, раз тебе так удобнее… – пожала Зина плечами. – Я – Зин-Зин. Зин-Зин меня зовут… А ты кто? – Она прижала ладони к груди, потом протянула руки к девочке – дескать, представьтесь, пожалуйста.

– Зин-Зин… – завороженно повторила девочка. Потом указала пальцем на себя: – Джига-Амига.

– Ты – Джига-Амига, да? Я – Зин-Зин, ты – Джига-Амига! – засмеялась Зина. Ей все больше нравилась эта девчонка. Обычная нормальная девчонка, и не имеет никакого значения, что они говорят на разных языках!

– Джига-Амига! Зин-Зин! – лопотала туземка.

Зине захотелось сказать ей что-нибудь приятное. Она указала на бусы Джиги-Амиги, сделанные из прозрачных камешков – стекляшек, наверное:

– Красивые бусы. Очень красивые! – и одобрительно закивала головой.

Несколько мгновений Джига-Амига раздумывала, а потом решительно сняла с себя бусы и протянула их Зине:

– Зин-Зин!

Зина поняла, что девочка хочет подарить бусы ей.

«Наверное, у них обычай такой – все, что в их доме похвалит гость, они отдают ему. Довольно распространенный обычай… Теперь сто раз подумаю, прежде чем что-то похвалить!»

– Нет, нет! – замахала Зина руками. – Спасибо, Джига-Амига, ты очень добрая… Но мне твои бусы не нужны. У меня дома есть свои бусы. Такие, из розовой пластмассы… Тоже очень красивые!

Джига-Амига поняла, что Зина отказывается от подарка, и очень расстроилась.

Она что-то громко залопотала на своем языке, а потом все-таки надела свое ожерелье Зине на шею.

– Ну ладно… – сконфуженно пробормотала Зина. – Мерси. Я… я тоже тебе что-нибудь подарю!

Зина зашарила по карманам. Но, как назло, у нее не было с собой ни одной безделушки! Только блокнот с карандашом.

И тут Зину неожиданно озарила идея.

– Ой! Джига-Амига, я придумала! Я нарисую твой портрет. Садись вот сюда…

Зина усадила свою новую знакомую на освещенное место.

– Сиди. Нет-нет, не двигайся! Головой тоже не верти. Да, вот так…

Кажется, Джига-Амига поняла, чего от нее добивается Зина. Она сидела неподвижно, сложив руки на коленях, и смотрела в одну точку, боясь пошевелиться, пока Зина рисовала ее.

Потом Джига-Амига чихнула.