Завидные женихи (сборник)

В рамках спотыкающегося расследования молчавшей Леночке показывали фотографии подозреваемых, но тех, страшных, навсегда запомнившихся лиц среди них не было. Девчушке казалось, будто незнакомые черты через глаза затекают ей куда-то за затылок, а оттуда вниз, в живот, и там остаются, словно куски камней. Там они, должно быть, и остались, иначе откуда взялась в ней теперь, так рано, эта болезнь? Детскую психологию в расчет тогда не приняли, и трехлетней Леночке пришлось – на руках у дяди – пересмотреть, как взрослой, всю базу данных местного сыска.

В отличие от своего младшего брата, отца Леночки, хозяина небольшого автосалона, дядя до того момента оставался рядовым бухгалтером. Раньше, до перестройки, они с отцом вместе работали в научно-исследовательском институте физики. Дядя – в бухгалтерии, отец – научным сотрудником. Потом папа решил попытать счастья в другой области, а дядя, побоявшись, что новые времена кончатся новыми репрессиями, предпочел «не дразнить гусей». Так рассказывала бабушка. Маленькая Леночка ничего этого, конечно, помнить не могла.

Помнила она, как дядя сразу после разговора со следователем куда-то вез ее на своих дребезжащих «Жигулях» и, сунув в руку оплывающее мороженое, надолго оставил одну в запертой машине. Помнила, как он вернулся, радостно улыбаясь, с целлофановым пакетом под мышкой, протянул ей, и так перемазанной сладким молоком, еще один вафельный стаканчик, забыв, видно, про первый от избытка каких-то неизвестных чувств.

А еще она помнила, как посмотрела на нее дядина жена, когда дядя спросил ее, что им делать с племянницей.

– В детских домах тоже вырастают хорошие люди, – ответила она, – мы не обязаны.

Из детского дома Леночку через две недели забрала Мария Савельевна. Сразу, как выяснила, куда старший сын сбыл не нужную ему и жене племянницу.

– Не понимаю, в кого ты такой уродился! – Бабушка была вне себя и топала ногами. – Что вы вообще за люди?!

– Люди как люди! – Дядина жена уперла руки в боки. – Нормальные! Не мать Тереза!

– Об этом я даже не говорю! – не уступала бабушка. – Вам что, трудно было один междугородный звонок сделать?! Или дорого?!

Так и не получив ответа, почему ей ничего не сообщили ни про гибель сына, ни про оставшуюся в живых Леночку, Мария Савельевна смачно плюнула под ноги невестке и увела девочку на вокзал.

Так урожденная киевлянка стала москвичкой.

3

Бабушке тогда уже было семьдесят, жила она на мизерную пенсию театральной билетерши, но характер у нее был железный. После гибели Леночкиных родителей никто больше о ней не вспоминал и ей не помогал, хотя расходов, конечно, стало вдвое больше, но и пропитание, и какую-никакую одежду, и даже образование она внучке обеспечила. Дождавшись, пока та снова научится высказывать свои мысли вслух, устроилась консьержкой в дом побогаче. Дежурила через день, ночами, накормив девочку ужином и уложив спать.

И следить за ней тоже не забывала. С кем Лена дружит, куда ходит, что читает – обо всем имела понятие. Внучка, впрочем, ничего и не скрывала. Даже когда влюбилась в самый первый раз, в третьем классе, сразу пришла к бабушке и созналась: хорош, мол, собою очень, все девчонки от него без ума, но вдруг все-таки не тот?.. Не принц из «Алых парусов»?

– А приведи-ка его к нам на чай, детка, – посоветовала бабушка, – на улице одно, в четырех стенах другое.

Пригласили, заварили крепкого черного чаю, поставили на стол небольшой тортик, а возлюбленный как накинулся на сладкое, так за пять минут почти все один и съел. Леночка от стыда чуть сквозь землю не провалилась. Зато сразу ясно стало, что он в самом деле не принц.

По части мужского пола бабушка становилась тем строже, чем старше делалась внучка. Не из каких-то там соображений собственности, отнюдь, Мария Савельевна считала семью и детей главной жизненной целью любой женщины. Вокруг, однако, царила такая распущенность, что без стойких моральных принципов, действующих на уровне безусловного рефлекса, девушке любого склада грозило, по ее мнению, очутиться на панели.

– Первая ночь с мужчиной для девушки важнее всего остального, она должна быть особенной, как сказка про «Синюю птицу», – говорила Мария Савельевна. – Какая у девушки первая ночь, такой и будет вся оставшаяся жизнь!

Понятно, что в результате к двадцати двум годам романтичная, очень разборчивая Леночка не приобрела совершенно никакого практического опыта, и мужчины представлялись ей существами такими же бесполыми, как она сама.