Большая книга приключений для маленьких принцесс (сборник)

– А пример на это правило мы приведем такой, – наконец произнесла она и повернулась к доске.

Таня протиснулась в дверь и на четвереньках шмыгнула в проход между партами. Перешептывающийся до этого класс замолчал, с любопытством наблюдая за тем, как далеко Тане удастся пробраться.

Она была почти около своего места, когда решил сработать извечный «закон подлости». Ремешком от портфеля она зацепилась за парту и с грохотом сдвинула ее за собой.

– Меринова, кончай играть в разведчика, – не поворачивая головы, произнесла учительница, – садись на свое место, а после урока не забудь дать мне дневник.

Мысленно Таня выругалась и только потом выпрямилась. По классу прокатились довольные смешки. Это было особенно обидно. Ведь она почти дошла, и хотя бы из солидарности народ мог бы и помолчать. Да и вообще – кто такая эта русичка, чтобы выставлять ее на посмешище?

– Надо было вдоль стены идти, – прошептала Даша, не отрываясь от своего любимого занятия – она разукрашивала разноцветными фломастерами тему урока и правила. – Там бы тебя Сонька прикрыла.

– Ага, прикрыла бы она! – фыркнула Таня и со злобой глянула на первую парту, где вместо Ходыкиной теперь сидел Терещенко. Видимо, Сонька «Энерджайзер» решила взяться за него всерьез и не мытьем, так катаньем заставить его влюбиться. Ну и себя поднатаскать заодно. Вот-вот, все по песне получается: «Я его слепила из того, что было. А потом, что было, то и полюбила».

– Ну и чего ты их глазами сверлишь? Дырку проглядишь, – недовольно покачала головой Ходыкина, меняя фломастер с синего на зеленый. – Все равно она не победит. Она же танк, в нее влюбиться нельзя.

– Много ты знаешь, в кого влюбиться можно, – отодвинулась от всезнающей Ходыкиной Таня.

– А ты вообще «Щелкунчика»-то читала? – Даша «Данон» с любовью посмотрела на результат своих стараний – выглядело это как фейерверк в новогоднюю ночь – за красным, синим и зеленым цветом не видно было самого правила. – Я прочитала. И знаешь, что там написано?

– Что победила дружба, – вздохнула Таня.

– Нет. Что Щелкунчика спасла любовь. – Даша стала убирать фломастеры в коробку. – Мыши заколдовали его при условии, что спасти его сможет только тот, кто влюбится в этого уродца. Мари была первая, кто пожалел Щелкунчика. А когда она узнала его историю, то жалость переросла в любовь. Тебе Терещенко жалко?

Таня глянула на оттопыренные уши Терещенко и прислушалась к своим ощущениям. Жалостью там и не пахло. Хотя могло и шевельнуться что-то похожее, ведь за последнее время с ним произошло столько трагических событий, что не пожалеть его мог только твердокаменный человек.

– В том-то все и дело, – задумчиво пробормотала Ходыкина, готовясь писать новое правило. – Не сможешь ты никого расколдовать, потому что не умеешь любить.

Таня пару раз хлопнула ресницами, силясь понять, ей ли это говорят. Кто не любил? Она не любила? Да как Ходыкина смеет так даже думать! Влюбленней ее человека не найдешь! Все цветы об этом знают, одна «Данон» не в курсе.

– Веревкина может сколько угодно его целовать, – продолжала философствовать Ходыкина. – Но пока она не вложит в свой поцелуй хотя бы немного любви, все, пиши пропало, он так и останется замарашкой. Даже еще сильнее заколдуется.

Таня с сомнением посмотрела на согнутую спину Терещенко и на Соньку, уверенно подсматривающую ему в тетрадку.

Вроде бы Танины попытки расколдовать Терещенко действовали – одеваться он стал лучше, начал причесываться и умываться. Но уши, лоб и большой рот – все это осталось при нем. Ну, как в такого можно влюбиться?

– С чего надо начать? – мрачно спросила Таня, копаясь в своей сумке в поисках тетрадки по русскому.

– Представь, что он цветок и за ним нужно ухаживать, – изрекла Даша, после некоторого колебания.

– Поливать, что ли? – ужаснулась Таня, пытаясь представить, сколько леек воды надо будет вылить на голову Терещенко, чтобы он начал цвести.

– Ага, – хихикнула Ходыкина. – Удобрения подкладывать и сухие листья обрезать. Дура! Внимание проявлять!

– Спрашивать его о погоде, что ли, и хорошо ли он сегодня спал? – проявила Таня глубину своих познаний в этой области.

– Для начала можно и это, а потом и до других тем доберетесь, – заверила ее Даша.

Таня снова посмотрела на согнутую тощую спину Терещенко и вздохнула – работы впереди предстояло много. Но ради цветов она готова была рискнуть.