59  

«Тогда, чушка, позаботься о том, чтобы и майка была мокрой, поняла?» «Конечно, – согласилась она, – хорошая мысль».

Она надела халат, висевший на двери ванной, и вернулась в комнату, чтобы взять майку, которая была на ней утром, когда ее мама, сестра и брат уезжали.., тысячу лет тому назад. Она опустилась на колени и стала искать под кроватью.

«Другая женщина тоже что-то ищет, – заметил голос. – и у нее в ноздрях тот же запах. Запах, похожий на запах меди и устриц».

Джесси слышала и не слышала. Ее внимание было сосредоточено на поисках майки. Она нашла ее вместе с шортами под кроватью.

«Он из колодца, – продолжал голос, – запах доносится из колодца…» «Да-да, – подумала Джесси, хватая одежду и возвращаясь в ванную. – Из колодца донесется.., прямо стихи, да и только».

"Она столкнула его в колодец, – сказал голос, и это она наконец услышала. Джесси остановилась, как громом пораженная, с широко расширенными зрачками в дверях ванной. Теперь она была испугана как-то совершенно иначе, смертельно испугана. Она осознала, что этот голос не был похож на остальные: такие голоса далеких радиостанций она ловила ночью по приемнику при хорошей погоде, и казалось, что они долетают с другой планеты.

«Не так далеко, Джесси: та женщина тоже на тропе затмения».

Одним духом она убежала по лестнице на второй этаж. Она видела кусты смородины без признаков тени под потемневшим от затмения небом: ее преследовал отчетливый запах морской соли. Джесси увидела загорелую женщину в простом платье с выгоревшими волосами, собранными в пучок. Она стояла на коленях перед рассыпавшимися щепками; рядом лежала белая ткань. Джесси была уверена, что она оступилась.

– Кто вы? – спросила она женщину, но та исчезла.., если вообще тут когда-либо появлялась.

Джесси оглянулась, чтобы убедиться, что загорелой женщины нет сзади; ее там не было. Джесси была одна.

Она перевела взгляд на свои руки и увидела, что они покрыты гусиной кожей.

«Не надо было терять головы, – прошептал голос, который потом будет принадлежать Хорошей Жене Бюлингейм, – ты вела себя ужасно, ужасно и теперь будешь расплачиваться за то, что потеряла голову».

«Я не потеряла. – ответила Джесси. Она посмотрела на свое бледное, безжизненное лицо в зеркале ванной. – Нет!» Она стояла минуту в напряжении, как вкопанная, ожидая услышать голоса или увидеть эту женщину, которая оступилась, рассыпав охапку щепок по земле, но ничего больше не услышала и не увидела. Этот страшный некто, который сказал ей, что какая-то она толкнула кого-то его в какой-то там колодец, тоже, видимо, исчез.

«Очнись, милая, – посоветовал голос, который в будущем окажется голосом Рут, и Джесси ясно осознала, что голос советовал ей идти. – У тебя в голове сегодня сумбур. Я не стала бы думать ни о чем, вот и все».

Это был очень нужный совет. Джесси быстро сунула майку под кран, намочила ее, отжала, потом ступила под душ и обдалась водой. Наскоро вытеревшись, быстро вышла из ванной. Обычно она не надевала халат, чтобы пробежать в комнату, но теперь запахнула его, не застегивая.

Она замедлила шаг в дверях, закусив губу и прося Всевышнего, чтобы эти смутные голоса не вернулись. Чтобы у нее снова не возникло этих образов или галлюцинаций. Все было пока спокойно. Она сбросила халат на кровать и достала свежие шорты и майку из шкафа.

«У нее тот же самый запах, – подумала она. – Кто бы ни была эта женщина, у нее тот же запах, идущий из колодца, куда она столкнула мужчину, и это все от затмения. Я увере…» Она повернулась со свежей майкой в руке и остановилась. Отец стоял в дверях, глядя на нее.

Глава 19

Джесси проснулась при бледном свете зари; в ее сознании еще маячил образ женщины с волосами, собранными в обычный пучок, как это делают крестьянки, женщины, споткнувшейся у кустов смородины и растерянно глядевшей на рассыпанные щепки. То ли во сне, то ли наяву стоял тот же ужасный запах. Джесси не вспоминала об этой женщине уже давно, и теперь, вынырнув из своих переживаний почти тридцатилетней давности, она подумала, что ей сегодня дано сверхъестественное видение событий того дня.

Сейчас все это не имело значения – ни то, что случилось с ней на веранде, ни случившееся позже, когда она обернулась и увидела отца, стоящего в дверях спальни. Все это произошло очень давно, а вот сегодня…

Она лежала на подушке и смотрела на свои скованные руки. Она чувствовала себя такой же бессильной и беспомощной, как муха в паутине, до которой уже добрался паук, и она ничего не хотела – только снова заснуть, заснуть навсегда и без снов.

  59  
×
×