Рукопись, написанная кровью

Юля почувствовала, как щеки ее запылали. Даже если бы ее сейчас заставили проделать с Юрой то, зачем он ее и привез в этот тупик, то ей не было бы так горько и стыдно, как теперь, когда она узнала, что провела ночь с геем. Надо же так раскиснуть, чтобы дать себя уговорить лечь в постель с извращенцем?!

– Значит, ты – Земцова. Понятно. Ломов – это твоя рыбина?!

Ей стало еще хуже и страшнее. Вполне возможно, что этот Юра и Ломов были друзьями, и теперь ей придется защищаться.

Однако о Ломове Юра больше ни разу не вспомнил.

– Что ж, приятно познакомиться. Но куда приятнее было бы, если бы ты не капризничала, а села ко мне… Никогда не надо отказываться от удовольствий, которые сами идут тебе в руки. Так что ты хочешь у меня спросить про Марину? Надеюсь, ты пошутила, когда предположила, что ее убил я?

– Ну надо же было как-то остудить тебя…

– Ты так и будешь ко мне на «ты»?

– Так же, как и ты.

– Крымова нет, его агентство сожгли, все разбежались, если вообще живы. Так что ты мне, девочка, не заговаривай зубы. Тебя кто-то нанял, чтобы найти убийцу Марины, вот и ищи. Я – человек деловой, у меня семь супермаркетов в городе, я работаю и никому не мешаю, вот и ты мне не мешай и не дерзи… Мало того что продинамила… так еще и собираешься навесить убийство. Не смеши. Марина была своим человеком, мы встречались с ней много раз, и не сосчитать, но делала она все для меня не ради денег, а ради удовольствия, о котором я тебе только что говорил. Ей было скучно, вот она и встречалась со мной и моими друзьями. Ей многое прощалось, потому что она была красивая, но никто из тех, кого я знаю, не мог причинить ей зла, а тем более убить. Хотя был у нее один мужчина, который ее любил и которого она любила и который мог бы порешить ее из-за ревности, но он погиб раньше ее…

– Я знаю, о ком вы говорите, но вы уверены, что их связывало чувство, которое вы назвали любовью?

– О! Девочка уже обращается ко мне на «вы»! Да кто их знает… Хотя все бриллианты, которые у нее были, покупал ей именно он.

– Она сама говорила вам об этом?

– Нет. Просто у нас в городе никто не смог бы купить такие камушки, даже я… Жалко, понимаешь? И это при всем моем хорошем к ней уважении. А у него денег было до черта.

– Но откуда? Откуда у него могли быть деньги?

– Этого никто не знает. Хотя предполагают всякое… Я бы не хотел рассуждать с тобой на эту тему.

– Тогда отвезите меня, пожалуйста, домой.

– Какая вежливая. А может, поедем все-таки ко мне?

– Да подите вы к черту! Крымов действительно пропал, и я не знаю, где его искать. Уверена, он и вам делал немало полезного, он многим помог в этом городе, я только одного не понимаю – почему все бездействуют и ничего не предпринимают, чтобы его найти?

– Да потому, что он влез не в свое дело, а каждый из нас печется прежде всего о собственной шкуре, понятно?

– Вы имеете в виду убийство отца Кирилла?

– И в это тоже…

– Что значит ТОЖЕ?

– А то, что тот, кто убил отца Кирилла, связан с другим человеком, который и нанял Крымова. Но это все, что я тебе скажу. Возможно, я ошибаюсь, но время покажет. А ты, Земцова, ничего, симпатичная. Не понимаю, как это Крымов мог жениться на Щукиной…

– А вы что, и Щукину тоже знаете?

– Я был у них на свадьбе. Все? Допрос закончен? У тебя, крошка, небось и пистолет в кармане есть? Расслабься. Поехали домой. Я тебя не трону. А что касается Крымова, то я посоветовал бы тебе забыть о нем… если хочешь остаться живой… Так-то вот.

Глава 8

Она опоздала на полчаса и искренне обрадовалась, когда в половине восьмого увидела стоящую на крыльце библиотеки одинокую фигурку Наташи Зимы. Накрапывал мерзкий холодный дождь, и порывы ветра трепали скромный клетчатый шарф девушки. В такую погоду мало кто согласится простоять лишние тридцать минут в ожидании неизвестно чего или кого…

– Замерзла? – Юля даже приобняла ее в каком-то душевном порыве, радуясь встрече с нормальным человеком, каким для нее явилась эта скромная библиотекарша, особенно в контрасте с животным по имени Юра. – Извини… Это ничего, что я на «ты»?

– Да н-ничего, – смущенно пробормотала Наташа, кутая лицо в шарф и заикаясь от холода. – Я почему-то была уверена, что вы придете.

– Сейчас мы спустимся к набережной, там есть одно маленькое кафе, в котором ты отогреешься, а уж я, чтобы ты окончательно простила меня за мое опоздание, угощу тебя горячей грибной лапшой и курицей, идет?