Дьявольская колония

Собака завиляла хвостом, однако ее зоркие глаза оставались прикованы к Кай. Снова послышалось негромкое рычание.

Незнакомец легко спрыгнул на землю. Он потрепал собаку, успокаивая ее.

— Ты должна простить Кауча. Он до сих пор не пришел в себя после взрыва. Здорово напугался.

Кай не знала, как ей относиться к незнакомцу. Определенно, он не имел отношения к Национальной гвардии и местной полиции. Кто он, простой охотник? Девушка заметила револьвер в кобуре на правом боку. Для кого предназначалось это оружие: для нее или же это обычная благоразумная предосторожность на случай встречи с медведем-барибалом или рыжей рысью, которыми кишели здешние леса?

Наконец незнакомец вышел из тени, снял шляпу и вытер лоб платком. Кай тотчас узнала его черные с проседью волосы, забранные в хвостик, и характерные жесткие черты лица чистокровного индейца. На мгновение она опешила от изумления. Этого человека она видела всего пару часов назад в пещере в горах.

— Профессор Канош… — сорвалось с ее уст, в голосе прозвучал гнев, смешанный с облегчением.

Профессор удивленно поднял брови. Какое-то мгновение он молчал, затем протянул руку.

— Полагаю, в данных обстоятельствах можно просто Хэнк.

Кай демонстративно отказалась пожать ему руку. Она не забыла то, как отозвался о Каноше Джон Хокс. «Индейский дядя Том». Разумеется, этот предатель своего народа будет помогать правительству охотиться на нее.

Уронив руку, Канош положил ее на пояс, касаясь кончиками пальцев рукоятки револьвера в кобуре.

— Так что же нам делать с тобой, юная леди? Ты накликала на себя целую гору неприятностей. Тебя разыскивают все стражи порядка по эту сторону Скалистых гор. Этот взрыв…

С Кай было достаточно.

— Я тут ни при чем! — выпалила она громко и гневно, переполненная желанием на кого-нибудь наброситься. — Я понятия не имею, что произошло!

— Может быть, и так, однако при взрыве были жертвы. Погибла моя очень близкая знакомая. И теперь все ищут, на кого бы свалить вину.

Кай молча уставилась на него. Глубокие морщины в уголках его глаз таили в себе бездонную скорбь. Он говорил правду.

Его слова задули пылающую в ней ярость, словно свечу. Сбылись ее худшие опасения. Кай закрыла лицо руками, вспоминая взрыв и ослепительную вспышку. Она сползла по стволу дерева на землю и сжалась в комок. У нее на совести убийство!

Озеро слез, копившееся у нее в груди с момента взрыва, прорвало плотину ужаса. Девушка забилась в беззвучных рыданиях.

— Никто не должен был пострадать, — задыхаясь, выдавила она, однако даже ей самой эти слова показались бессмысленными.

Ей на лицо упала тень. Опустившись на корточки, старик обнял ее за плечи и привлек к себе. У Кай не было сил сопротивляться.

— Могу только гадать, зачем тебе понадобился целый рюкзак взрывчатки, — тихо промолвил Канош. — Но ты права. Взрыв произошел не по твоей вине.

Кай отказалась обрести утешение в его словах. Отец, пока еще был жив, научил ее отличать правду от лжи, привил ей чувство ответственности. Почти всю свою жизнь Кай прожила вдвоем с ним. Ему приходилось работать на двух работах, чтобы на столе всегда была еда, а над головой — крыша. Кай провела больше ночей, ухаживая за соседскими детьми, чем в своем собственном доме. Отец и дочь как могли заботились друг о друге.

Так что незачем было обманывать себя. Умышленно или нет, сегодня она своими действиями убила человека.

— Я не знаю, что там произошло, — продолжал Канош, и его голос был проникнут теплом сочувствия, — но это не твоя взрывчатка проделала дыру в горе. Полагаю, виной всему был череп-тотем. Или то, что находилось у него внутри.

Какая-то частица Кай услышала эти слова и ухватилась за них, словно утопающий. Однако переполненная чувством вины и горя девушка боялась до конца поверить старику.

Вероятно почувствовав ее сопротивление, Канош тихо произнес:

— Перед тем как приехать сюда, я читал отчеты о слухах, связанных с пещерой, о древних легендах, которые передавали друг другу старейшины племени. Согласно этим легендам, на погребальной пещере лежало проклятие и любое проникновение в нее должно было привести к всеобщей катастрофе. — Он печально усмехнулся. — Наверное, к этим легендам следовало прислушаться. Я много изучал историю нашего народа и пришел к выводу, что очень часто в подобных легендах есть зерно правды.