Ярость

Я кивнул Грейс.

Грейс заехала кулаком Ирме в лицо. Та свалилась на пол. Удар был не сильным, но она зарыдала громко и безнадежно.

— Отпусти меня, Чарли! — взмолилась она. — Я больше не могу! Отпусти меня!

— Возьми назад свои слова о моей матери, — потребовала Грейс.

— Твоя мать берет в рот! — завизжала Ирма. Ее лицо было перекошено от ненависти. Она трясла головой как ненормальная.

— Очень хорошо, — сказал я. — Теперь твоя очередь, Ирма.

Но Ирма продолжала визжать как недорезанная.

— Боже… Я хочу умереть… — всхлипывала она. Она закрыла лицо дрожащими руками.

— Проси прощения, тварь, — угрожающе повторила Грейс.

— Твоя мать берет в рот! — снова завопила Ирма, не отрывая рук от лица.

— О'кей, теперь твоя очередь, Ирма. Твой последний шанс.

Ирма изо всей силы ударила Грейс по лицу. Грейс зажмурилась, вены на ее шее от напряжения вздулись. Ее лицо покраснело. Тело Ирмы сотрясалось от рыданий.

— Ты ничего не сможешь со мной сделать, — сказала Грейс. — Ты ничтожество, жирная вонючая свинья.

— Вмажь ей хорошенько! — завопил Билли Сойер. Он ударил сжатыми кулаками по парте. — Дай ей по морде!

— У тебя даже нет ни единого друга, — тяжело дыша, выпалила Грейс. — Ты просто коптишь небо!

— Верни ей должок, — сказал я. — Теперь твой черед.

Грейс замахнулась, но Ирма завизжала и грохнулась на колени.

— Хватит!! Не бейте меня! Не трогайте меня!

— Проси прощения.

— Я не могу, — всхлипнула она. — Разве ты не видишь, что я не могу.

— Можешь. Так будет лучше для тебя.

В комнате не раздавалось ни звука. Внезапно тишину нарушил бой настенных часов. Ирма подняла голову, и в этот момент Грейс ребром ладони ударила ее по шее. Раздался звук, похожий на пистолетный выстрел.

Ирма тяжело опустилась на четвереньки, спутанные волосы закрыли ей лицо. Она завопила:

— О'кей! Будь по-твоему. Я прошу прощения!

Грейс отступила на шаг и застыла с открытым ртом. Она подняла руки и откинула волосы со лба. Ирма смотрела на нее неуверенно и жалко. Она снова встала на колени, и мне показалось, что она молится на Грейс. Снова послышались всхлипывания.

Грейс посмотрела на класс, а потом на меня. Грудь ее часто вздымалась.

— Моя мать много себе позволяет, — сказала она, — но я все равно люблю ее.

Все зааплодировали. Все, за исключением Теда Джонса и Сюзанн Брукс. Сюзанн была слишком ошеломлена, чтобы как-то реагировать. Она смотрела на Грейс Стэннор с восхищением.

Ирма сидела на полу, закрыв лицо руками. Когда аплодисменты прекратились (я заметил, что Сандра Кросс все это время вела себя как сомнамбула), я приказал:

— Встань, Ирма.

Она посмотрела на меня удивленно, словно очнулась ото сна.

— Оставь ее в покое, — отчеканил Тед.

— Заткнись, — оскалился Харман Джексон. — Чарли все делает правильно.

Тед обернулся и удивленно посмотрел на него. Но Харман даже не опустил глаза, как бы он поступил в другое время в другом месте. Они оба были членами Студенческого Комитета, правда, Тед всегда играл первую скрипку.

— Вставай, Ирма, — мягко сказал я.

— Ты собираешься меня убить? — прошептала она.

— Нет, ведь ты же извинилась.

— Она вынудила меня это сделать.

— Держу пари, ты действительно раскаиваешься в своем поступке.

Ирма смотрела на меня исподлобья, волосы закрывали ей лицо.

— Я ненавижу приносить извинения.

— Ты простила ее? — спросил я Грейс.

— Я? — с удивлением переспросила Грейс. — О да, конечно. Она направилась к своей парте и села, нахмурив брови.

— Ирма? — спросил я.

— Что?

Она смотрела на меня испуганно и жалко, как побитая собака.

— Ты хочешь еще что-нибудь сказать?

— Я не знаю.

Она стояла ссутулясь, не зная, куда девать руки.

— Мне кажется, тебе нужно выговориться.

— Облегчи свою душу, Ирма, — поддержала меня Тенис Гэннон. — Я всегда так поступаю, и мне это помогает.

— Отцепитесь от нее, — раздался с задней парты голос Дика Кина.

— Я не хочу этого, — внезапно сказала Ирма. — Я хочу выговориться.

Она снова отбросила назад волосы. Ее руки больше не дрожали.

— Я — некрасивая. Я никому не нравлюсь. Меня ни разу не приглашали на свидание. Все, что она сказала, — правда.

Она закусила губы, но слова все равно потоком лились из ее рта.