Мареновая роза

Ее маленькие, но, без всякого сомнения, вызывающе привлекательные ягодицы раскачивались при ходьбе, как маятник часов. Дана посмотрела ей вслед с усмешкой, затем снова вернулась к фотографии. Изучая снимок, она рассеянно поглаживала длинные седые волосы, собранные в пучок на макушке.

– Ты его знаешь? – спросила Герт. Дана медленно покачала головой, но Герт показалось, что этот жест выражает скорее сомнение, чем отрицательный ответ. – Представь его бритым наголо.

Дана сделала еще лучше; она просто прикрыла верхнюю часть фотографии от линии волос, вгляделась в снимок еще внимательнее, шевеля губами, словно читала, а не рассматривала его. Когда она снова подняла взгляд на Герт, та увидела в нем озадаченность и тревогу.

– Сегодня утром я угостила его йогуртом, – начала она медленно. – На нем были темные очки, но...

– Он сидел в инвалидной коляске, – произнесла Герт и, хотя настоящая работа только-только начиналась, ощутила огромное облегчение, словно с ее плеч свалился тяжелый камень. Всегда лучше знать, чем подозревать и сомневаться. Всегда лучше быть уверенным.

– Да. Он опасен? Опасен, да? Я пришла сюда с двумя женщинами, которым за последнее время пришлось пережить немало трудных минут. Их сознание еще не очень устойчиво. Могут ли возникнуть неприятности, Герт? Я боюсь за них, не за себя.

Герт задумалась, тщательно подбирая слова для ответа.

– Думаю, все будет в порядке. Думаю, самая страшная часть почти закончилась.

13

Норман рванул за ворот майки-безрукавки Синтии, обнажая ее крохотные, размером с чайную чашечку, груди. Одной рукой он зажал ей рот, одновременно прижимая девушку к стене и не давая возможности позвать на помощь. Потерся пахом об нее. Почувствовал, что она пытается отстраниться, но, разумеется, ей не удалось, и это возбудило его еще сильнее; она в его руках, она в ловушке, из которой не выбраться, но возбуждение охватило лишь его тело. Рассудок покачивался в воздухе примерно в трех футах над головой и бесстрастно наблюдал за тем, как физическая оболочка Нормана склонилась над голым плечом мисс Панки-Роки и впилась в него зубами. Он бросился на нее, как вампир, и принялся сосать кровь, сочащуюся сквозь прокушенную тонкую кожу. Кровь оказалась горячей и соленой, и он не заметил семяизвержения, точно так же, как не чувствовал ее криков, заглушаемых жесткой ладонью.

14

– Возвращайся к своим подопечным и присмотри за ними, пока я не дам сигнал, что все в порядке, – сказала Герт Дане. – И сделай мне одолжение – не говори об этом никому, ради Бога. Твои пациентки – не единственные психологически неустойчивые женщины из присутствующих здесь сегодня.

– Знаю. Герт сжала ее руку. – Все будет в порядке, я обещаю.

– Хорошо. Тебе лучше знать.

– Все, топай. Во всяком случае, я точно знаю, что найти его не трудно, если он до сих пор разъезжает в своем кресле на колесах. Если увидишь его, держись подальше. Ты меня поняла? Держись от него подальше!

Дана посмотрела на нее с откровенным страхом.

– Что ты намерена предпринять? – В первую очередь сходить в туалет, иначе я умру от разрыва мочевого пузыря. А потом отправлюсь в службу безопасности и сообщу, что мужчина в инвалидной коляске пытался выхватить у меня сумочку. Дальше посмотрим, но главное – не подпускать его к нашему пикнику. – Рози до сих пор не появилась, наверное, у нее свидание или деловая встреча, и Герт никогда в жизни не испытывала такой благодарности к неизвестному ей человеку, из-за которого та не пришла на пикник. Все упирается в Рози; Рози – детонатор, и пока ее нет, у Герт сохраняется шанс нейтрализовать ее мужа прежде, чем он успел натворить всяких бед.

– Может быть, мне стоит подождать здесь, пока ты вернешься из туалета? – нервно спросила Дана.

– За меня не переживай.

Дана, нахмурившись, взглянула на тропинку, извивающуюся между густыми елями.

– Знаешь, я все-таки подожду.

Герт улыбнулась.

– Ладно. Я быстро, можешь мне поверить.

Она почти вошла в кирпичное строение, когда какой-то звук проник в ее занятый тревожными мыслями мозг: шум дыхания, притом довольно тяжелого. Нет – дыхание двух человек. Уголки большого рта Герт дернулись в усмешке. Кто-то получает за стеной туалета маленькие полуденные радости, судя по звуку. Всего лишь...

– Отвечай, когда я тебя спрашиваю, стерва!

От голоса, настолько низкого, что он смахивал на рычание крупного пса, улыбка застыла на губах Герт. – Говори, где она, и говори сейчас же.