Мареновая роза

– Я пришла, – неуверенным тоном сообщила она.

– Да, Рози, – откликнулась другая сладостным чувственным голосом. – Ты пришла, но путь твой еще не окончен. Я хочу, чтобы ты спустилась туда. – Она указала на ведущие под землю, в лабиринт, широкие белые ступеньки. – Недалеко, десятка ступеней достаточно, если ты ляжешь на них. Опустись так глубоко, чтобы не видеть происходящего. Потому что тебе не захочется лицезреть это... хотя можешь смотреть, если считаешь, что должна.

Она засмеялась. В смехе слышалось искреннее веселье, и именно это, подумала Рози, делает его по-настоящему ужасным.

– Как бы там ни было, – продолжила Мареновая Роза, – с тебя хватит и того, что услышишь. Да, думаю, этого вполне достаточно.

– Он может решить, что вы – это не я, даже при лунном свете.

И снова раздался смех Мареновой Розы, – смех, от которого на голове Рози зашевелились волосы.

– И почему же, маленькая Рози?

– У вас... гм... родимые пятна. Я вижу их даже сейчас.

– Верно, ты видишь, – согласилась Мареновая Роза, все еще смеясь. – Ты видишь, но он не увидит. Разве ты забыла, что Эринис слеп?

Рози хотела было возразить: «Вы перепутали, мэм, речь идет о моем муже, а не о быке из лабиринта». Затем вспомнила о маске на лице Нормана и промолчала.

– Спускайся быстрее, – велела Мареновая Роза. – Я слышу, он приближается. Сойди по ступенькам, маленькая Рози... и не подходи ко мне слишком близко. – Она сделала паузу и затем добавила своим чудовищным задумчивым голосом: – Это небезопасно.

9

Норман трусил по тропинке, прислушиваясь к звукам. В какой-то момент ему показалось, что он слышит разговор, но, наверное, это игра воображения. В любом случае разницы никакой. Если она не одна, он сначала расправится с ее спутником (или спутницей). Возможно, ею окажется Грязная Герти – как знать, вдруг толстозадая шлюха тоже нашла путь в их сон? Норман с удовольствием всадит пулю из пистолета сорок пятого калибра в ее левую титьку.

Мысль о Герти заставила его снова перейти на бег. Роуз находилась так близко, что он буквально ощущал ее запах – едва уловимый аромат мыла «Дав» и шампуня «Силк». Он свернул за последний поворот тропы.

«Я иду, Роуз, – подумал он. – Бежать больше некуда, прятаться негде. Я иду, чтобы забрать тебя домой, милая».

10

Из ведущего в глубь подземелья коридора дохнуло прохладой и сыростью, и Рози отметила запах, которого не было во время ее первого путешествия – затхлый смрад разложения, где смешалась вонь фекалий, гниющего мяса и дикого животного. Тревожная мысль: (могут ли быки подниматься по лестнице?) снова мелькнула в сознании, но не вызвала в этот раз настоящего страха. Эриниса нет в лабиринте, если, конечно, верхний мир – мир картины – не является продолжением лабиринта.

«О да, – спокойно подтвердил странный голос, похожий и вместе с тем отличающийся от голоса давней подруги, миссис Практичность-Благоразумие. – Этот мир. Все миры, И в каждом из них множество быков. Старые мифы – не выдумка, Рози. В правдивости мифов и таится секрет их силы. Вот почему они не умирают».

Она легла на ступеньки, тяжело дыша и чувствуя, как стучит о камень сердце. Ее сковал страх, но сквозь его пелену Рози ощущала, как бушует внутри некая горечь и поняла, что это самая настоящая ярость.

Вытянутые на ступеньках руки непроизвольно сжались в кулаки.

«Сделай это, – подумала она. – Сделай свое дело, прикончи подонка, освободи меня. Я хочу слышать, как он умирает».

«Рози, ты ведь шутишь! – А это уже Практичность-Благоразумие, ее дрожащий от страха и отвращения голос. – На самом деле ты не хочешь слышать это! Скажи, что шутишь!»

Но Рози молчала, ибо часть ее сознания хотела получить осязаемое доказательство его смерти. Большая часть сознания.

11

Тропинка, по которой он шел, вливалась в круглую поляну, и на ней он увидел Роуз. Наконец-то. Вот она. Его бродячая Роза. Опустилась на колени, повернувшись спиной к нему, одетая в дурацкое короткое красное платье (он почти не сомневался, что оно красное), с дурацким поросячьим хвостиком косички на спине. Он остановился на краю поляны, глядя на нее. Ну конечно, это Роуз, его маленькая Роза, никаких сомнений, и все же она неуловимо изменилась. Прежде всего ее задница стала меньше, но не в этом суть изменений. Другим стало ее отношение. И что из этого следует? Очень просто: что настало время для выяснения отношений. Для разговора начистоту.