Апокалипсис Томаса

Возможно, думая, что я понадеялся на спасение, Клойс процедил:

— Тебе это не поможет. Это не он. Всего лишь его образ. Возник в ходе эксперимента, теперь болтается здесь, потому что больше идти ему некуда.

Скручивая мне волосы, скручивая промежность, Клойс начал издеваться надо мной, его безмерно радовали слезы, которые покатились по моим щекам, моя беспомощность, о которой они свидетельствовали.

Зажав дужку ключа между большим и указательным пальцами, со всей силой, которая только во мне осталась, я вонзил зазубренную бородку, насколько мог глубоко, в мягкую ткань под его подбородком, а потом еще и яростно крутанул.

Теплая кровь хлынула мне на руку, Клойс отпрянул, прижимая руки к шее, крича от боли, вероятно, подумав, что я вонзил в него нож.

Прежде чем он успел сообразить, что от такой раны не умирают, я, покачиваясь, отошел от него, подхватил с пола помповик, дослал патрон в ствол и убил Клойса.

Глава 51

Судя по тишине, уроды еще не начали крушить дверь, но наверняка обследовали и дергали за ручку. И до того момента, как в ход пошли бы топоры, времени оставалось немного.

Челюсть болела от уха до уха, обломанные корни зубов пульсировали болью, правая сторона лица распухала, угрожая превратить глаз в щелку. Я продолжал глотать свежую кровь, которая натекала в рот, шла кровь и носом. Органы, находящиеся в промежности, тоже чувствовали себя не очень хорошо, но я мог ходить без стонов.

Психический магнетизм работает наилучшим образом, если я пытаюсь найти человека, кружу по территории, держа в голове лицо и имя того, кто мне нужен. Но иногда он дает результат и в том случае, если я ищу какой-то предмет, визуализируя его.

Но я не мог представить себе главный рубильник, о котором говорил Тесла, потому что не знал, как он выглядит. Предполагал, однако, что такой любитель порядка и точности, как Никола Тесла, наверняка написал на этой чертовой штуковине «ГЛАВНЫЙ РУБИЛЬНИК». Большими буквами. Мысленно я представил себе эти два слова в надежде, что сей предмет находится здесь, в этой комнате, которая выглядела Центральным пультом всей этой управляющей временем машинерии.

С минуту я кружил вокруг хроноскафа, но потом меня потянуло в него, через наружный карданный подвес к внутреннему, рамки которого выписывали ленивые восьмерки. Даже вблизи я не мог понять, как эти рамки могут двигаться и одновременно поддерживать вращающееся яйцо — пассажирскую капсулу, — плавающее в центре.

Потом я прочитаю о гироскопах все, что сможет воспринять мозг повара блюд быстрого приготовления. Уяснил я не много, разве что задался вопросом, а может, это был электростатический гироскоп, в котором ротор — или, в нашем случае, яйцо — поддерживается электрическим или магнитным полем. Но если я все правильно понял, ротор электростатического гироскопа должен находиться в глубоком вакууме, а яйцо пребывало в обычном воздухе.

Я подходил все ближе к вращающимся золотым рамкам внутреннего кардана, которые, казалось, не позволяли подступиться к яйцу. Рамки измолотили бы меня в кровавую пульпу, если бы я рискнул проскочить между ними.

Но потом, словно почувствовав мое приближение, эти покрытые золотом рамки изменились сами и изменили ритм вращения. Они продолжали описывать ленивые восьмерки, но вроде бы оказывались в одном месте одновременно, при этом не сталкиваясь, а передо мной лежала открытая дорога к яйцу.

Уверенный в том, что эти золоченые челюсти внезапно не сомкнутся на мне, я без задержки двинулся к пассажирской капсуле. Когда оказался в паре футов от яйца, его вращение начало замедляться, замедляться, и яйцо остановилось. Капсула по-прежнему висела в воздухе безо всякой поддержки, в футе от пола, ее вершина находилась в двух футах над моей головой.

Пятифутовый сегмент капсулы откинулся вверх, люк, закрепленный у вершины на невидимых петлях. На меня смотрели два кожаных кресла с консолью между ними.

Когда я вошел в капсулу, повернулся и сел в одно из кресел, люк закрылся. На его внутренней стороне оказался достаточно простой пульт управления.

В верхней части пульта часы с четырнадцатью окошками показывали текущий год (в первых четырех), месяц, день, час, минуту и секунду (по два окошка на каждый параметр). Черные цифры, нарисованные на барабанах, вращались, как вишенки и лимоны в старинных «одноруких бандитах». И насколько я мог оценить, время показывалось правильное.