Апокалипсис Томаса

Мне доподлинно известно, что парни в шляпах с плоской низкой тульей и узкими, загнутыми кверху полями всегда плохиши… и им это нравится. Наверное, так и останется загадкой, то ли такие шляпы превращают ранее мирных людей в социопатов, то ли социопаты тяготеют к таким шляпам, но министерству юстиции следовало бы провести соответствующие научные исследования.

Я продвигался на юго-юго-восток, с севера наползали облака, но впереди небо оставалось чистым, а землю заливали солнечные лучи. При других обстоятельствах я мог бы радостно гулять по лугу, напевая «Звуки музыки».

Разумеется, пусть «Звуки музыки»^[20] едва ли не лучший фильм-мюзикл всех времен и народов, в нем полным-полно нацистов.

Глава 22

С ножовкой, замаскированной под ленч и лежащей в наволочке, я приближался к мавзолею с юга, сначала по высокой траве, потом пересек сорок или пятьдесят футов лужайки, безупречно выкошенной и пружинящей под ногами, словно перенесшейся в Роузленд из эротической грезы о поле для гольфа.

Квадрат со стороной в сорок футов, без единого окна, сложенная из светлого известняка мегамогила, радовал глаз замысловатым карнизом и барельефами, изображающими стилизованные восходы и райские пейзажи. Вход — оребренная бронзовая дверь между массивными колоннами — располагался не с северной стороны мавзолея, обращенной к особняку, а с южной.

Согласно миссис Теймид, местоположение двери определили суеверия. Первоначальный владелец поместья полагал, что не будет ему удачи, если он, выглянув из любого окна своего дома, увидит вход в дом мертвых.

Тяжеленная бронзовая дверь-плита легко и бесшумно распахнулась на шарикоподшипниковых петлях. Мягко закрыв ее за собой, я включил свет: три люстры с золочеными листьями и множество бра.

Это огромное пустое помещение идеально подходило для крутой вечеринки на Хэллоуин. Потом я представил себе людей в арлекинских масках, танцующих с красноглазыми свиноприматами, и решил, что лучше проведу этот праздничный вечер дома, заперев двери и задернув шторы, спокойно обгрызая ногти.

Выложенные на стенах мозаичные, из стекла и керамики, панно воспроизводили знаменитые картины с библейскими сюжетами. Между панно располагались ниши для урн с прахом.

Все они, кроме трех, пустовали. После смерти основателя Роузленда, Константина Клойса, и его семьи последующие владельцы не хотели оставаться в поместье на веки вечные и выбирали для захоронения своих останков другое место.

Мальчик, не назвавший мне своего имени, предложил заглянуть сюда. Я подумал, что следует послушаться его совета перед тем, как возвращаться в особняк и освобождать беднягу.

Он предложил мне нажать «на щит, который ангел-хранитель держит над собой» на одном из мозаичных панно. Ранее я и не осознавал, что их четырнадцать и на каждом среди прочих изображен ангел-хранитель.

Названия картин отсутствовали, но под каждым панно выложили фамилию художника: Доминикино, Франки, Бономи, Берреттини, Цукки…

К счастью, не все ангелы вооружились щитом. И только один, на картине Франки, поднимал его над головой, защищая ребенка не от демонов, а от божественного сияния.

Красновато-коричневый щит украшало множество кусочков цветного стекла. После короткой заминки я провел рукой по щиту. Ничего не произошло.

Потом постучал костяшками пальцев тут и там, прислушиваясь, но никаких полостей не обнаружил.

И уже начал думать, что ошибся с выбором мозаичного панно, когда обратил внимание, что один из больших элементов мозаики, площадью примерно в квадратный дюйм, не соединен с соседними. Надавил только на него и почувствовал, что он подается, надавил сильнее, и со щелчком он ушел вглубь на дюйм.

Что-то зашипело, потом заурчало, и целая секция стены, высотой в семь футов и шириной в четыре, на которой и находилось панно, отъехала от меня. Остановилась в трех с половиной футах.

Между стеной толщиной в восемнадцать дюймов и замершей в глубине секцией с каждой стороны образовался зазор шириной в два фута. Узкие лестницы уходили вниз справа и слева.

Мне следовало предполагать, что я обязательно окажусь на месте Индианы Джонса, если моя полная приключений жизнь не оборвется раньше.

Решив, что обе лестницы ведут в одно место, я выбрал правую. Она круто уходила вниз. Я крепко держался за перила, понимая иронию ситуации: пережить нападения многочисленных социопатов, жаждавших убить все живое, и сломать шею, споткнувшись.

---

20 Фильм «Звуки музыки/The sound of Music» (1965 г.) удостоен пяти премий «Оскар».