Секира Перуна

– Чем больше трав – тем лучше, – басил он, срывая веточки зверобоя, – здесь поблизости малинник есть. Листья малины больно хороший аромат придают, и для здоровья полезны. Ну и ягодками приправим, небось медведь-батюшка не осерчает… А вот и брусничка… Эх, хорошо, душисто выйдет…

Слушая его, Северин улыбался, на минуту ему вдруг показалось, что он рядом с отцом.

Пока они делали чай, девочки приготовили бутерброды. Пахло все действительно вкусно.

– Надо бы и гостя нашего покормить, – опомнился Глеб, когда все сели вокруг костра.

С появлением медведеподобного, шумного Никиты о Яне как-то позабыли.

– Сейчас! – с готовностью вскочила симпатизирующая анимешному Яну Динка, плеснула в чашку ароматного настоя и… чуть не опрокинула его на себя.

Проследив ее взгляд, Северин тоже посмотрел в ту сторону и не сдержал сорвавшееся с языка ругательство – их пленника не было. Только валялись на траве веревки.

– Вот ведь Гудини нашелся! – хмыкнул Глеб.

– Кто? Как ты его назвал? – удивилась Динка.

– Ну фокусник такой был. Очень известный. Из каких угодно пут и клеток мог выбраться, – пояснил Глеб. – Темная ты все-таки, Динка, образовываться тебе надо.

– Зато ты очень умный! – не осталась в долгу девочка. – Северин Яна поймал, а ты его прошляпил!

– Кого-то потеряли? – спросил Никита, недоуменно оглядывая ребят.

Глеб только рукой махнул.

Глава 14

Красная Шапочка

Вскоре вернулся Семен Николаевич.

– Ну здравствуйте, а это еще кто? – удивился он, увидев Никиту.

Они стояли друг напротив друга, как два человека-горы.

– Никита, ваш проводник, – гордо представился тот, подавая руку.

Археолог сжал ее, словно проверяя противника на крепость. Мало кто выдерживал его пожатия, но Никита оказался вполне достоин – даже не поморщился.

– Ну, как говорят в русских сказках, сперва накормите-напоите, а потом рассказывайте! – велел археолог, очевидно проникнувшись уважением к новоявленному проводнику.

Девочки тут же засуетились с бутербродами – кашу сегодня никто делать не стал, а остальные кратко изложили суть истории.

– Вот сюда доведешь? – спросил Семен Николаевич, ткнув толстым пальцем в точку на карте.

– А как же, – подтвердил Никита, – дело нелегкое, да если с умом-то браться, пройти можно.

– Вот и ладно! – археолог хлопнул по плечу нового друга и с аппетитом набросился на еду. – А чай-то хорош, ароматен, – нахваливал он.

Поели и все остальные.

Северин обратил внимание, что их новый знакомый не ест, а тискает в руках ломоть хлеба. Еще одна странность.

После обеда, пока паковали рюкзаки, а Никита собирал землянику, чтобы угостить ею «хозяюшек» – так он называл девичью часть экспедиции, – ребята коротко рассказали археологу о Яне.

– Плохо, что ушел. Очень плохо, – покачал головой руководитель экспедиции. Где он теперь – впереди или позади, – один леший ведает. Сделал бы я про него запрос вашему Михайловичу, но, как верно говорит одна торговая фирма: «В тайге роуминга нет». Был удобный случай, когда студентов провожал. Был да сплыл. Теперь поздно, потеряем время – можем все потерять…

– А как вам этот Никита? – поинтересовался Глеб. – Как думаете, ему-то доверять можно?

– Может, можно, а может, и нельзя, – обтекаемо высказался Семен Николаевич. – Ты, Северин, больше нашего в лесу понимаешь, вот и следи. Держи, так сказать, ушки на макушке.

На том и порешили.

Вскоре вся группа двинулась вслед за Никитой в лес.

Тот был странным проводником. То остановится, прислушается, то будто заговорит с кем-то. Северину, держащему ушки на макушке, даже казалось, будто их провожатому кто-то отвечает, и от этого волосы на загривке становились дыбом.

– С кем это ты разговариваешь, Никита, – окликнул он проводника.

Тот обернулся к Северину, окинул того словно бы недоумевающим взглядом.

– Как же? – удивился он. – Уж ты-то знать должен. С лешачками да с хозяином лесным словом перемолвился. Без их разрешения в эти места и соваться не стоит.

– Почему это я должен знать? – нахмурился парень. Он уже и сам не понимал, нравится ему Никита или нет. Было в нем что-то и свое, понятное, и чужое, странное, настораживающее.

– Прости, перепутал. Я думал, родичи у тебя из леса, – быстро ответил Никита, отводя глаза.

«Родичи из леса?» Звучит двусмысленно – вроде и лесники, а вроде и дикие звери, а то и вовсе какая нечисть, которой в лесу, как известно, тьма тьмущая: и лешие, и лесовики, и кикиморы, и Бабы-ежки.