Наследие

Человек неуклюже подошел к столу и выдернул шнур питания из гнезда ноутбука. Тот жалобно пискнул предупреждающим сигналом, и на панели тотчас мигнул индикатор разряженной батареи. Старик сокрушенно покачал головой, аккумулятор давно уже не держал заряд, но заменить его возможности не было, а отдать в починку означало остаться без ноутбука, что было для старого ученого смерти подобно. Он осторожно закрыл ноутбук и засунул его за пазуху. Затем, окинув утопающий в сумраке кабинет победным взглядом, выдвинулся в коридор.

Узкий коридор был прямым и поистине бесконечным. Стены его через каждые несколько метров перемежались стандартными дверьми, а потолок - тусклыми осветительными плафонами. Откуда-то из-под потолка доносился монотонный гул насосов, закачивающих воздух из фильтровальных установок в вентиляционную систему. Каждые двадцать пять метров коридор разделяли вертикальные шлюзовые затворы, в отсутствие тревожного положения всегда открытые. Все это в совокупности, по мнению ученого, напоминало электричку времен XX века, только без пассажирских сидений. По крайней мере, именно так он себе ее представлял.

Коридор был практически безлюден, лишь один раз ему навстречу попался человек, закутанный в точно такие же необъятные зимние одежды. Оба, не сбавляя шага, кивнули друг другу, даже не попытавшись встретиться взглядами. Преодолев метров сто коридора, старый ученый, тяжело дыша, уперся в бронеплиту выходного шлюза. Сидящий за толстым бронестеклом наблюдательного окна охранник лениво потянулся к пульту управления и ткнул пальцем в кнопку. Зажужжали сервоприводы, и дверной створ неторопливо полез вверх.

— Мне нужно срочно увидеть Президента! — старик, не дожидаясь полного открытия двери, неуклюже скрючился и прошмыгнул в открывшийся проход.

— Добрый день, господин профессор! — шепеляво захрипели изношенные динамики, укрепленные под потолком. — Я не могу выпустить вас наружу.

Профессор ошеломленно воззрился на дородного мужчину в униформе. Тот весело улыбался ученому через окно, выполненное в боковой стене шлюза, за которой располагалось помещение охраны.

— Что вы этим хотите сказать, милостивый государь?! — негодующе воскликнул профессор. — Это дело государственной важности! Немедленно отворяйте!

— Не имею права! — все так же весело улыбался охранник.

— Да как вы смеете! — возмутился старик. — Я сделал столь важное открытие, что я не имею права вести его обсуждение никоим образом, кроме личного доклада! Сию же секунду отворяйте дверь! Мое открытие не просто важно, оно сверхважно!

— Бронежилет для почтовых голубей? — Охранник сделал круглые глаза.

— Что?! — Профессор задохнулся от возмущения. — Молодой человек! Вы так же далеки от науки, как наука от вас! Между прочим, тот проект имел глубокий смысл, но я не собираюсь вступать с вами в дискуссию! Немедленно отворяйте, либо я напишу на вас жалобу вышестоящему начальству, нет, лично Президенту! — грозно сверкнул глазами старик.

— Не имею права, — обреченно вздохнул охранник. — Не имею права выпустить вас наружу, дорогой профессор, в лабораторных тапочках. Такова инструкция. Там, кстати, минус тридцать семь. За Периметром пурга метет третьи сутки.

Ученый приподнял полы тулупа и обреченно уставился на свои ноги, обутые в разношенные матерчатые туфли.

— Вот незадача… — поник старик, представив путь до своего кабинета и обратно. Добравшись до шлюза, он изрядно взмок и порядком обессилел, и поэтому перспектива преодоления этой дистанции еще дважды полностью выбила его из колеи.

Штурвал кремальерного затвора провернулся, открывая вход в помещение охраны, и на пороге появился охранник с парой огромных валенок в руке.

— Вот, наденьте мои, профессор! — сжалился над стариком человек в униформе. — Только при одном условии. — Он вновь весело улыбнулся, глядя на нелепую фигурку, утопающую в тулупе. — Пообещайте обязательно вернуть до конца смены!

— Что вы! — воскликнул профессор, обретая второе дыхание. — Разумеется! Верну в целости и сохранности! Премного вам благодарен! Вы прямо-таки мой спаситель!

Старик засуетился, пытаясь влезть в безразмерные валенки, что в его наряде сделать было не так-то просто. В конце концов, охранник, покачав головой, подошел к ученому и, присев на одно колено, обул его, словно ребенка.

— Вот так-то лучше! — одобрительно пробурчал здоровяк, окидывая отеческим взглядом ученого. — Теперь я могу выпустить вас со спокойной совестью.