Брат Томас

Едва за сестрой Корриной закрылась дверь, мать-настоятельница повернулась к нам:

— Итак, кто отец Джейкоба и почему он для нас так важен?

Романович и я переглянулись, а потом ответили в унисон:

— Джон Хайнман.

— Брат Джон? — в ее голосе слышалось сомнение. — Наш благодетель? Который пожертвовал нам все свое состояние?

— Вы не видели Uber-скелет, мэм, — ответил я. — Если б вы увидели Uber-скелет, то точно знали бы: без брата Джона здесь обойтись не могло. Он хочет, чтобы его сын умер, и, возможно, хочет, чтобы умерли все дети, которые находятся здесь.

Глава 46

Я уже в какой-то степени доверял Родиону Романовичу, и благодаря карточке Агентства национальной безопасности, и потому, что он был забавный. Возможно, сработали молекулы транквилизаторов, распыленные в воздухе аптеки, да только с каждой минутой мое доверие к нему только возрастало.

Согласно рассказу этого верзилы, за двадцать пять лет до того, как буран отрезал аббатство и нас всех от остального мира, невеста Джона Хайнмана, Дженнифер Кальвино, родила их сына, Джейкоба. Никто не знал, проходила ли она какие-то обследования, но в любом случае родила в положенный срок.

Двадцатишестилетний Хайнман, который к тому времени уже многого добился, не обрадовался ее беременности, чувствовал, что его этим заманили в западню. А уж когда впервые увидел Джейкоба, отказался от отцовства, отказался жениться, вычеркнул Дженнифер Кальвино из своей жизни, больше не вспоминал о ней, как не вспоминал бы о базалиоме, удаленной с кожи.

Хотя даже в то время Хайнман располагал значительными средствами, Дженнифер ничего у него не попросила. Его враждебность к родившемуся с отклонениями от нормы сыну была столь активной, что Дженнифер решила: Джейкоб будет гораздо счастливее и в большей безопасности, если не узнает о существовании отца.

Матери и сыну выпала нелегкая жизнь, но она любила его всей душой, и, окруженный заботой, он расцветал. Мать Джейкоба умерла, когда ему было тринадцать лет, после того как устроила его в интернат при церкви.

С годами Хайнман стал знаменитым и богатым. Когда его исследования, как широко сообщалось в прессе, привели к выводу, что субатомная структура Вселенной предполагает определенную конфигурацию, он переосмыслил свою жизнь и, словно раскаявшись, пожертвовал все свое состояние церкви и ушел в монастырь.

— Человек полностью изменился, — прокомментировала сестра Анжела. — Искренне раскаявшись за свое поведение по отношению к Дженнифер и Джейкобу, он отдал все, что имел. Конечно же, он не хочет смерти своему сыну. Он основал эту школу для заботы о таких, как Джейкоб. И о самом Джейкобе.

Матери-настоятельнице Романович отвечать не стал.

— Двадцать семь месяцев тому назад Хайнман нарушил долгое молчание и начал обсуждать свои текущие научные исследования с бывшими коллегами по телефону и электронной почте. Его с давних пор занимал тот факт, что под любым хаосом в природе лежит пусть странный, но порядок. Находясь в монастыре, в изоляции от мира, используя компьютерные модели собственной разработки, а работал он на двадцати соединенных между собой суперкомпьютерах «Крей», Хайнман сделал несколько открытий, которые позволили ему, по его словам, доказать существование Бога.

Сестре Анжеле не потребовалось искать ошибку в последнем утверждении.

— Мы можем достигать веры, продвигаясь по тропе разума, но прежде всего в Бога нужно верить. Доказательства нужны для того, что существует в этом мире, во времени. Бог же вне нашего времени и пространства.

— Поскольку некоторые из ученых, с которыми говорил Хайнман, участвовали в проектах программы национальной безопасности и осознали риски, связанные с исследованиями Хайнмана и возможностью их использования для укрепления оборонительной мощи страны, они обратились к нам. С того момента один из наших сотрудников постоянно жил в гостевом крыле аббатства. Я всего лишь последний.

— И по какой-то причине вы встревожились до такой степени, что еще один ваш агент стал кандидатом в послушники, а потом и послушником, — вставил я. — Брат Леопольд.

От осуждения апостольник сестры Анжелы, казалось, закаменел.

— Вы заставили человека принять ложные обеты?

— Мы рассчитывали, сестра, что он будет только кандидатом в послушники и до обетов дело не дойдет. Мы хотели, чтобы он провел в аббатстве несколько недель, имея возможность попадать в места, куда гостям вход закрыт. Но, как выяснилось, этот человек искал новую жизнь, и он ее нашел. Мы его потеряли, потому что он ушел к вам. И теперь может помогать нам лишь в той степени, в какой это дозволяют взятые им обеты.