Белая тетрадь

– То, что я несовершеннолетняя, не значит, что я глупенькая, – прохныкала я. «Глупенькая…» Конечно, теперь они в этом даже сомневаться не будут… но заодно вспомнят, что мне еще и восемнадцати нет. А дети – неприкосновенны, если они не пользуются даром. Сейчас я почти человек. Пожалуйста, пусть они помнят об этом… – По закону… по закону вы ничего не можете ему сделать. Ведь он не, это… не проявлял агрессии.

– А как же все это? – Один из серых неопределенно махнул рукой на мои ссадины.

У меня вырвалось хихиканье, которое уже никак нельзя было принять за всхлип. Ладно. С такими вопросами даже думать не надо, как переключить внимание со сбежавшего парня на сдохшую нечисть.

– О! – Я чувствовала себя кретинкой и выглядела, наверное, не лучше. – Это не он. Это т’лар.

– Кто? – воскликнули серые во всех смыслах слова персоны. Оно и понятно – силовики, что с них взять? Белый же цветом лица сравнялся со своим балахоном. Видимо, маги у них учатся на пару лет подольше.

– «Еловый мертвец», дух, – пояснила я. – На аллийском…

– Я знаю, как это звучит на аллийском, – раздраженно отозвался белый. – Куда убежал нелюдь?

– В смысле – вампир? – изобразила я непонимание. Смотритель поперхнулся на вульгарном «вампире», но, видимо, списал все на мое воспитание – а-ля «жертва культуры».

– Да нет же! Т’лар… дитя мое. – А вот «белый» инквизитор начал терять терпение.

Так, только не перегибать палку, мне еще рано в застенки.

– Он там. – Я обреченно махнула на воронку. Надеюсь, выжженная земля впечатлит их достаточно, чтобы не расспрашивать меня ни о чем.

Действительно впечатлила.

– И что же здесь произошло? – задумчивым голосом, не обещавшим ничего хорошего, спросил маг.

Я, постепенно успокаиваясь, рассказала обо всем, стараясь не упоминать о роли сбежавшего шакаи-ар в нанесении мне увечий. Хотя его подножка будет мне еще долго аукаться… На традиционный вопрос, была ли я честна «пред ликом Правды Взирающей», я ответила, что да, но память человеческая несовершенна, и может быть… Инквизитор поморщился, но ответ принял.

Надеюсь, дрожание голоса он отнес на шок и хроническую робость.

Я украдкой посмотрела на экран мобильного. Еще минут сорок, и след шакаи-ар они не возьмут при всем желании…

Белый как-то странно на меня взглянул. Мысли он, что ли, читал. Да нет, куда ему… Менталисты в дозоры не ходят, а сидят на самом верху, на хороших должностях, и в ус не дуют.

– Итак, не стоит медлить. Брат Давл и я отыщем и уничтожим мертвый лес, а брат Риак, – он указал на второго серого, – тем временем разберется с шакаи-ар. Слишком все это подозрительно. Уж не действовал ли он заодно с мертвецом?

Я подавила горестный стон. Что они к нему прицепились? Неужели все усилия по отвлечению внимания орденцев пропадут даром?

– А… А как же я? – вдруг ляпнула я в порыве блестящей импровизации. – Мама меня дома ждет! Пусть лучше брат Риак меня проводит. И вообще, вдруг тот, с когтями, опять на меня нападет? Пока вы его по городу ищете.

Белый задумался.

– Девочка права. Отпускать ее одну неразумно. Далеко ты живешь, дитя?

От слова «дитя» меня покоробило, но я бодро ответила:

– Не больше пятнадцати минут, если быстрым шагом.

Серый просиял:

– В таком случае я успею и проводить девочку, и совершить обряд.

– Ура!

Я тайком скрестила пальцы. Было жутковато, но в сердце поселилась гордость за свой самоконтроль. Мне почти удалось обвести вокруг пальца Орден, великий и ужасный! Если потяну еще время, то все славные инквизиторские планы пойдут прахом. Надо только задержать этого, как его… Риака.

– Показывай дорогу, девочка.

Фыркнув про себя (они что, других обращений не знают?), я потянула серого к опушке леса. В крови до сих пор бродил адреналин, создавая иллюзию ясного мышления и бодрости. Двое смотрителей, подумав, направились в чащу, старательно обходя сигнальные «шишки». Правильно, гнездо т’лара лучше уничтожать в первые полчаса… пока иномирский гость не подыщет себе другую оболочку, из «личинок».

К сожалению, окна моей квартиры показались слишком быстро. Сейчас этот тип вернется на поляну, и… Воображение нарисовало мрачные казематы, крыс и пыточный инвентарь, поместив на стену «украшение» в виде закованного в цепи окровавленного парня. А ведь у него такие красивые глаза… Я поежилась, стягивая остатки воротника. Воротник… куртка… иглы…

Есть!

– Ну, вот мы и пришли. Спасибо, что вы проводили меня. – Я порывисто обняла инквизитора.