Лед

Вытерев о снег замаранный в крови рукав, я поднялся на ноги и пошел к месту, откуда стрелял. С помощью ножа удалось выкорябать три сплющенных свинцовых шарика – остальные или перебили тонкие ветки и улетели в глубь леса, или глубоко засели в стволах деревьев. Сунув комочки свинца в карман, я вернулся к палатке и начал прикидывать, смогу ли в одиночку утащить все вещи. И в этот момент заметил рукоять ножа, торчащую из сапога разведчика. Нож полетел в палаточный чехол, а сапог меня серьезно заинтересовал. Кожа хорошая. Вот только размер слишком маленький, ни мне, ни парням не подойдет. А на продажу шмотки с трупа снимать как-то западло. Хотя и надо бы. А это еще что? В тусклом свете на носке сапога блеснул металл. Серебро? Так и есть, серебряная набивка с тремя короткими толстыми шипами. И на втором сапоге такая же. Недолго думая, вытащил нож и кое-как откромсал набойки прямо с кожей и сапожными гвоздями, крепящими их к подметке. Слышал, егеря из Города такие набойки носят, значит, и мне сгодятся. Я припомнил бесшумный, плавный шаг мертвеца, и мне на мгновение стало не по себе – а не егеря ли это? Да нет, ерунда. Будь это одни из самых натасканных бойцов Города – по слухам, рейнджеры в сравнении с ними просто мальчики для битья, – они бы нас уделали за пять секунд. Я свои способности оцениваю трезво.

Покачав головой, я кое-как сгреб валяющиеся на снегу пожитки и поволок их к выходу с поляны.

– Коля, возьми рюкзак, – попросил я Ветрицкого, который сосредоточенно пялился в темноту. Макс пристроился за стволом поваленной сосны с другой стороны прохода. – Никого не было?

– Да вроде нет, – невнятно ответил Макс. Что-то он совсем скис.

– Быстро разбирайте вещи, и пойдем отсюда.

– До Оазиса?

– Там видно будет. – Я поправил высовывающийся из чехла ствол автомата.

– Мародерствуем? – с явственно слышимым отвращением в голосе спросил Николай.

– Запомни, мародерство – это если ты нашел труп и обобрал его. Если ты завалил человека и забрал его шмотки – это убийство и разбой. А в нашем случае можно говорить о боевых трофеях. Понял? – едва сдерживаясь, чтобы не двинуть ему в рыло, прочитал я короткую лекцию.

– Понял, – кивнул тот.

Распределив груз, мы начали осторожно пробираться через лес по тропинке и, не встретив никого по пути, вышли на дорогу. Хорошо, что гости растяжек не оставили. В темноте мы бы обязательно напоролись.

– За мной, – скомандовал я и побежал обратно по направлению к скальной гряде. В самом ее начале, там, где подъем был еще не очень крутым, я скинул лыжи и начал взбираться по обрыву. Переступая с выступа на выступ и скользя на обледенелых и покрытых снегом камнях, мы забрались вверх. Как я и помнил, каменная полоса отходила от обрыва метров на десять, а дальше начинался сосновый бор.

– Это не Оазис, – с сожалением протянул Макс.

– Угу, – тоскливо выдавил из себя Николай.

– Это лучше, чем Оазис, – немного покривив душой, заявил я и поволок ставшие после подъема невероятно тяжелыми вещмешок и забитый трофеями чехол к бору. – Только смотрите, куда ноги ставите, здесь ям полно.

– Лед, а ты мой котелок из палатки взял? – всполошился вдруг Макс.

– Какой котелок? В нем дыр больше, чем в дуршлаге.

– И стрела в трупе осталась, – напомнил Николай.

– Не возвращаться же? – Я с силой дернул зацепившийся за сук чехол. Раньше вспомнить не мог?

Уже на опушке начали попадаться следы старых выработок гранита – вырубленные десятилетия назад в скальной породе ямы, почти до краев засыпанные снегом. Найти свободную от снега и не слишком глубокую яму оказалось не слишком сложно – мне сразу приглянулись несколько пихт, росших почти на опушке. К нашей радости, они окружили узкую выработку так густо, что сквозь мохнатые лапы снег внутрь почти не долетал. Продравшись сквозь их строй, я скинул вещмешок вниз – глубина ямы не превосходила человеческого роста – и кивнул парням:

– Скидывайте манатки и наломайте веток на дно. Только ломайте где-нибудь подальше. И не следите особо.

Когда все дно ямы было покрыто хвойными лапами, я достал из вещмешка медный шар и активировал вложенное в него заклинание. Шар начал быстро нагреваться, пришлось запихнуть его в щель в гранитной стене.

– Сейчас теплее станет, – пояснил я и расстегнул чехол от палатки.

– Похоже, мы сегодня без горячего, – вздохнул Макс, расстилая спальник.

– Да ты просто ясновидящий. – Нацепив кобуру с «кольтом» себе на пояс, я принялся выбирать что-нибудь из съестного, что не нужно готовить.