История Лизи

— Не знаю.

Она пришла к выводу, что это честный ответ, поэтому задала ещё один вопрос, даже два:

— Ты знаешь, что ты сделал? Что привёл в движение?

На это Вудбоди не ответил, и она подумала, что он снова поступил честно. Во всяком случае, продемонстрировал ту честность, на которую был способен.

7

Взяв паузу на раздумья, Лизи спросила:

— Это ты дал ему телефонный номер, по которому он мне позвонил? Тебя я должна за это благодарить?

— Нет! Точно нет! Я не давал ему никаких телефонных номеров, уверяю вас!

Лизи ему поверила.

— Тебе придётся для меня кое-что сделать, профессор. Если Дули свяжется с тобой, может, чтобы сообщить, что дело на мази и всё путём, ты должен сказать ему, что сделка разорвана. Полностью разорвана.

— Я скажу. — Рвение мужчины вызывало презрение. — Поверьте мне, я… — Его прервал женский голос (жены, Лизи в этом не сомневалась), задавший какой-то вопрос. Что-то зашуршало: он прикрыл микрофон рукой.

Лизи не возражала. Она провела оценку сложившейся ситуации, и итог ей совершенно не понравился. Дули сказал ей, что она сможет избежать неприятностей, отдав Вудбоди бумаги и неопубликованные рукописи Скотта. После этого профессор позвонит безумцу, скажет ему, что всё в порядке, и на этом будет поставлена точка. Да только бывший Король инкунков понятия не имел, как найти Дули, и Лизи ему верила. Она думала, что Дули, возможно, и собирался появиться в кабинете Вудбоди (или в его замке в пригороде) с бумагами Скотта… но до того он планировал сначала затерроризировать её, а потом причинить боль в тех местах, которые она не давала трогать мальчикам на школьных танцах. И почему он собирался это сделать, приложив немало усилий, чтобы убедить профессора и саму Лизи, что ничего плохого с ней не случится, если она не будет упираться и сделает всё, о чём её просят?

Может, потому, что ему нужно выдать себе разрешение?

Да, похоже на правду. И позже (после того как она умрёт или её искалечат до такой степени, что она будет мечтать о смерти) совесть Джима Дули сможет убедить себя, что Лизи сама во всём и виновата. «Я дал ей все шансы, — подумает её друг «Зак». — Так что вина исключительно её. Вот эта Йоко и получила по заслугам».

Ладно. Тогда ладно. Если он появится, она даст ему ключи от амбара и рабочих апартаментов и скажет, что он может взять всё, что захочет. Скажу ему: «Всё твоё. Бери — не хочу».

Но при этой мысли губы Лизи изогнулись в лишённую веселья улыбку-полумесяц, знакомую, возможно, только её сёстрам и мужу («лицо-торнадо», так говорил Лэндон, когда видел её).

— Чёрта с два отдам, — пробормотала она и огляделась в поисках серебряной лопаты. Не увидела. Оставила в машине. Если хотела её забрать, лучше бы выйти из дома до того, как окончательно стем…

— Миссис Лэндон? — Озабоченности в голосе профессора прибавилось. Она про него совершенно забыла. — Вы слушаете?

— Да. Вот куда это тебя привело.

— Простите?

— Ты знаешь, о чём я говорю. Все эти бумаги, которые ты хотел заполучить, бумаги, которые, по твоему разумению, были тебе так необходимы. И вот куда это тебя привело. Как я понимаю, самочувствие у тебя не очень. Плюс, разумеется, вопросы, на которые тебе придётся ответить после того, как я положу трубку.

— Миссис Лэндон, я не…

— Если полиция позвонит тебе, я хочу, чтобы ты рассказал им всё, что рассказал мне. А сие означает, что сначала тебе лучше ответить на все вопросы жены. Или я не права?

— Миссис Лэндон, пожалуйста! — В голосе Вудбоди звенела паника.

— Ты сам заварил эту кашу. Ты и твой друг Дули.

— Перестаньте называть его моим другом! «Лицо-торнадо» потемнело ещё сильнее, губы утончались, пока не показались острия зубов. И одновременно глаза суживались, превращаясь в щёлочки, в которых сверкали синие искорки. Лицо превратилось в звериную морду, дебушеровский характер проявлялся во всей красе.

— Но он твой друг! — воскликнула она. — Ты с ним пил, делился с ним своими горестями и смеялся, когда он называл меня Йоко Лэндон. Именно ты натравил его на меня, как бы ни оправдывался, а теперь выясняется, что он безумен, как сортирная крыса, и ты не можешь остановить его. И да, профессор, я собираюсь позвонить шерифу округа, и да-а-а-а, я назову ему твоё имя, я расскажу им всё, что поможет поймать твоего друга, потому что он ещё не закончил начатое, ты это знаешь так же, как и я, потому что он не хочет останавливаться на полпути, потому что ему всё это очень даже нравится, и вот куда это тебя привело. Ты сам на это напросился, вот и пеняй на себя! Так? Так?