«Додж» по имени Аризона

– Еще у них был пулемет, – встревает рыжая.

– Был, – подтверждаю. – Но скрылся с места боестолкновения.

– Сколько их было?

– Всего десять. Из них четверо в кузове, – это я на тот случай, если он по фрагментам, то есть по головам, не посчитал, – а еще один тоже вот-вот обязан покойником заделаться. По причине дыры малосовместимого с жизнью размера, – и на крупнокалиберный киваю.

– Так, значит, – задумчиво говорит Виртис, а потом р-раз – и, как давеча в кузов, ко мне на соседнее сиденье. Уселся спокойно так, непринужденно, словно всю предыдущую жизнь исключительно в «Опель-Адмирале» перемещался.

– Отвези меня на это место.

Вообще-то, думаю, он мне такой же командир… ну ладно, для дела стерпим.

– Нет проблем, – говорю. – Доставим с ветерком.

Выжал сцепление, пробуксовал – и «Аризона» так с места рванул, что сэр Холера и парочка, что с Виртисом подскакала – адъютанты или оруженосцы, леший их разберет без знаков различия, – еле-еле успели с дороги убраться.

Я немного за ту колонну беспокоился, что вперед проскакала. На предмет затора. Но дисциплина у ребят на должном уровне оказалась – даже на сигнал жать не пришлось. Как концевой увидел, что у нас на переднем сиденье их собственное непосредственное командование восседает, поднялся в седле, прокричал что-то – и весь отряд сразу шасть с дороги. Что зеленые парни, что консервированные товарищи. Я только скорость прибавить успел.

Виртис все это время сидел, будто штык проглотил – спина прямая, взгляд вперед устремлен, ни за что не держится, даром что трясет «Додж» на этом проселке так, что я на паре ухабов за руль заопасался – еще, думаю, пара таких прыжков, и приземлюсь я, сжимая баранку, аккурат в кузове, на пятую точку. А как колонну проехали – откинулся на спинку, руки в перчатках на пузе сложил, в общем, расположился, точно в фамильном замке перед камином, только ногу на ногу не закинул.

– Далеко ехать?

– Минут пять, – отвечаю. – Это если по времени. А в ваших лигах…

– Пол-лиги, – это рыжая из-за пулемета.

Их сиятельство беретом качнул и задумался о чем-то своем, герцогском. Глубоко задумался, крепко, минуты на две.

– Мне, – изрекает наконец, – довелось уже слышать о тебе, Малахов. Всякое.

– Да ну, – удивляюсь. – Неужели? А вот мне о вас, представьте, нет. Абсолютно ничегошеньки. Странно, правда?

– Я знаю, что ты добровольно вызвался в поход во Тьму. И вернулся не с пустыми руками.

– Ага, – оборачиваюсь на рыжую. – Вот ее на руках приволок. Тяжелая, доложу я вам, ваше сиятельство, работа при глубине снежного покрова в полтора метра.

– Победил дракона.

– Опять-таки совместными усилиями. А что, – интересуюсь, – у вас за сбитый самолет тоже медаль полагается?

Мне-то, в общем, своих хватает, а вот рыжей какую медальку было бы очень даже неплохо. Хотя… как бы у девки голова кругом не пошла, тогда с ней и вовсе никакого сладу не будет.

Тут мы из-под солнца выехали, в смысле, опять под тучу, хмарь эту серую. Я назад оглянулся – там все по-прежнему сияет и искрится, жизни радуется, а вокруг нас уже сумрак гадостный. Обидно. Даже на душе мерзко стало.

– Гор-Амрона же, – медленно так произносит герцог, – ты поверг в одиночку. В этом тебе никто не помогал, не так ли?

– Ну… да.

Если, думаю, я ему сейчас начну про эсэсовцев вкручивать – неизвестно, кто из нас первый рехнется – он, я или рыжая, которую я тоже в эти подробности не посвящал. Хотя просила. Да и какое ему, в общем, дело? Три эсэсовца – это ж такая мелочь, плюнуть и растереть. Подумаешь…

– А еще, – все тем же тоном продолжает Виртис, – я знаю, что именно Гор-Амрон вызвал тебя в наш мир. И знаю, зачем он это сделал.

Серьезный мужик этот герцог, как я погляжу. Вся моя ирония ему – как «тигру» «ПТР», отскакивает со свистом.

– Так ведь, – отвечаю ему, – я тоже знаю. Очень он хотел, чтобы я для него одного человека убил. Трясся прямо.

– Может, – ласково так их светлость спрашивает, – ты знаешь, кого именно хотел уничтожить Гор-Амрон?

– Знаю, – говорю. – Принцессу вашу, Дарсолану.

И тут у Виртиса глаза точь-в-точь как у давешнего эльфа – зырк.

Нет уж, думаю, даже не мечтайте, ваша светлость. Пока вы до своего кинжальчика дотянетесь, я вас финкой раза три ткнуть успею.

А может, думаю, и нет.

– Только, – говорю, – это мне уже потом отец Иллирий сказал. Точнее, мы это вычислили, с ним и господином бароном Лико. Сам-то Гор-Амрон мне ничего сообщить не успел, очень уж быстро я из его замка ноги сделал.