122  

— Да, я, — ответил газонокосильщик и жизнерадостно рассмеялся, глядя на слегка распухшее ото сна лицо Гарольда.

Газонокосильщик бесцеремонно шагнул мимо беспомощно отступившего в сторону Гарольда в дом и, пройдя через кухню, жилую комнату и гостиную, оказался на веранде, выходящей на задний двор. Наконец, Гарольд окончательно проснулся и понял, что все в порядке — это человек, вызванный им по телефону. Он видел людей такого типа и раньше — сантехники, например, или дорожные рабочие. Такие всегда найдут свободную минутку, чтобы отложить в сторону свои инструменты и, закурив «Лаки Страйк» или «Кэмел», посмотреть на тебя так, будто они — соль земли и запросто могут переспать с твоей женой чуть ли не в любой момент, стоит им только захотеть этого. Гарольд всегда немного побаивался таких людей — загорелых, с сеточкой морщин вокруг глаз, всегда знающих, что им делать.

— Задний дворик особенно зарос, — сказал Гарольд человеку невольно понизившимся голосом. — Он почти правильной квадратной формы, ровный и совсем без препятствий, но зарос, все-таки, очень сильно, — его голос дрогнул, вернулся в свой нормальный регистр и Гарольд добавил, как бы извиняясь.

— Боюсь, я немного запустил его.

— Не волнуйтесь, дружище. Расслабьтесь. Все просто отлично. Отлично-отлично-отлично, — улыбнулся газонокосильщик, его глаза просто сияли от счастья. — Чем выше трава, тем лучше. Хорошая у вас здесь почва, плодородная, вот в чем дело. А все благодаря Цирцее. Я всегда это говорю.

БЛАГОДАРЯ ЦИРЦЕЕ?

Газонокосильщик повернулся к радиоприемнику и прислушался. Диктор объявил, что только что с поля удален Ястржемски.

— За «Ред Сокс» болеете? Я — за «Янкиз».

Он снова вернулся в дом и деловито прошел в гостиную. Гарольд устало и с грустью провождал его глазами, успев уже утомиться от его беспардонности.

Толстяк уселся в кресло и неодобрительно покосился на лужу пива под столом с валявшейся посредине пустой банкой из-под пива с надписью «Курз». Гарольд от этого взгляда хотел уже было даже сходить на кухню за шваброй, но потом передумал.

НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ, ДРУЖИЩЕ. РАССЛАБЬТЕСЬ.

Он раскрыл газету на финансово-экономическом разделе и стал пристально всматриваться в таблицу последних биржевых котировок. Будучи настоящим республиканцем, он считал, что должен быть всегда в курсе всех финансовых новостей, а представителей Уолл-стрит вообще представлял себе по меньшей мере полубогами…

(БЛАГОДАРЯ ЦИРЦЕЕ?)

…он очень часто и очень сильно жалел о том, что такие условные обозначения, как например, рсt. и Kdk или «от 3,28 до 2/3» остаются для него в большинстве случаев не больше, чем иероглифами на древних каменных табличках. Однажды он купил три акции компании «Мидуэст Байснбэгэз, Инкорпорейтед», а компания неожиданно прекратила свое существование в 1968 году, и он потерял на этом целых семьдесят пять долларов. Теперь он понимал, что, несмотря на ту неудачу, за такими компаниями, как «Байснбэгэры» большое будущее. И это будущее не за горами. Они часто обсуждали это с Сонни — барменом из «Голдфиш Боул». Сонни объяснил Гарольду, что его ошибка заключалась в том, что он поспешил тогда на целых пять лет, а должен был бы…

Его снова потянуло в дремоту, но вдруг неожиданно встряхнуло и даже напугало спросонья каким-то непонятным и очень сильным ревом.

Резко вскочив на ноги и опрокинув при этом кресло, Гарольд испуганно огляделся по сторонам.

— Это что, газонокосилка? — спросил Гарольд Паркетт сам у себя. — Господи, ЭТО ЧТО, ГАЗОНОКОСИЛКА?

Он выбежал из дома на парадное крыльцо, но увидел только, как, как раз в этот момент, трясущаяся красная тележка с надписью «ПАСТЭРЕЛ ГРИНЕРИ, ИНК.» на боку с ревом скрылась за углом его дома, направляясь, по-видимому, во внутренний дворик. Теперь рев действительно доносился уже оттуда. Гарольд ринулся через весь дом обратно, выскочил на веранду и остановился, как вкопанный.

То, что он увидел, было просто отвратительно.

Он не мог поверить собственным глазам.

Красная газонокосилка, которую принес толстяк, двигалась сама по себе. Никто ее не толкал и никого не было рядом с ней даже поблизости. Она двигалась с оглушительным ревом, неистово трясясь и неудержимо продираясь сквозь буйные заросли травы на заднем дворике Гарольда Паркетта подобно какому-то ужасному красному исчадию ада. Она визжала, ревели и с громкими хлопками выбрасывала в воздух голубые облачка маслянистого дыма. Это было какое-то механическое сумасшествие, переполнявшее Гарольда ужасом, у него просто голова пошла кругом. В воздухе висел густой терпкий запах свежескошенной травы.

  122  
×
×