Иосиф Сталин. Гибель богов

– Я думаю, Иосиф Виссарионович, оттуда же, откуда их карта – у нас. Иностранные агенты, которыми любит пользоваться товарищ Фудзи, очень ненадежны. Вполне возможно, к примеру, агенты товарища Фудзи порой работают на обе стороны… Да и дома у нас далеко не все в порядке. Взять наших деятелей искусства. Есть у нас отдельные товарищи… я перешлю вам сводки. Какое злопыхательство по поводу наших неудач в Финляндии! Через подобных людей финны могли тоже… Благо Ленинград у них под боком.

Он умело уводил Кобу на любимую тему. Он знал его состояние. Моему другу очень хотелось сорвать свою ярость на ком-то… Или, говоря проще, кого-нибудь привычно расстрелять.

На лице Кобы появилось знакомое опасное раздумье. Походил по комнате, попыхивая трубкой, сказал рассудительно:

– Думаю, здесь у нас и вправду вышла недоработка. Мы на «отлично» почистили партию. Хорошо почистили армию, а вот деятели искусства проскочили. Где списки Ежова? Кстати, как он?.. – как-то мягко, заботливо спросил Коба.

Берия с полуслова научился понимать его и сказал то, что хотел услышать Коба:

– Держался достойно до конца. Перед смертью крикнул: «Да здравствует великий Сталин!»

(Преданность карлика Коба оценил. И случилось редчайшее: родственники «опаснейшего врага народа» остались на свободе и, по-моему, продолжали жить в Москве.)

– Так что там со списками?

Берия начал излагать монотонно:

– К нынешнему времени из ежовского списка ликвидированы Мейерхольд, Бабель и Кольцов. Собираемся потревожить также товарищей Эренбурга, Леонова, Шолохова… еще двадцать человек…

– Все названные вами фамилии следует обсуждать без спешки. К примеру, товарищ Шолохов. В период коллективизации написал мне письмо… искренне написал. Жаловался на чекистов: чтобы узнать, где прячут хлеб, товарищи чекисты поджигали подолы крестьянкам-кулачкам. Я объяснил тогда товарищу Шолохову, что перегибы есть, но они не должны заслонять исторической перспективы – великой пользы коллективизации. Он тотчас понял… Так что понятливых, и к тому же искренних, и к тому же классиков не тронем. Знаменитые писатели Эренбург и Леонов тоже нужны нам в хозяйстве… пока. – Он повторил: – Пока!

– В списке есть товарищ Булгаков. Правда, он сейчас очень болеет – после того как написал ту вредную пьесу.

– Может, это и хорошо, что очень болеет, – сказал Коба задумчиво, – он искренний человек. Не трогайте его, пусть уйдет спокойно…

Не сомневаюсь: уже тогда Коба задумал великий процесс над интеллигенцией. Но война его остановит.

Разговор о Булгакове Коба не забыл. Как-то в марте 1940 года я был у него в кабинете в Кремле. За окном – капель, серый весенний денек, только что по стране прошел пьяный женский день. И вдруг он сказал:

– Мне передали копию романа, который часто читает дома вслух писатель товарищ Булгаков. Роман, конечно, антисоветский. Печатать нельзя, но ознакомиться поучительно. Интересная там история: полезный дьявол, уничтожающий дьявольской силой всякую погань… Этот дьявол весьма привлекательно описан, как и иные потусторонние силы. Позвони на квартиру товарища Булгакова. Я слышал, он по-прежнему очень болеет. Спроси, не нужно ли чем-нибудь помочь…

Через минуту Поскребышев доложил:

– Соединяюсь с квартирой.

И мы услышали его разговор по громкой связи:

– Это квартира писателя Булгакова?

– Да, – ответил женский голос.

– Это говорят из приемной товарища Сталина. Как здоровье товарища Булгакова?

– Михаил Афанасьевич умер, – ответили на том конце провода и повесили трубку.

– Вовремя позвонили, – усмехнулся Коба и повторил: – Потусторонние силы… Может, не надо… их касаться? С потусторонними силами шутки плохи. Да, все забываю тебя спросить, где же он?.. Нет, не товарищ Булгаков. Товарищ Булгаков я теперь знаю где. Я говорю о польском жидке, который на «ты» с потусторонними силами…

– Товарищ Мессинг… – (так была фамилия «жидка»), – давно ждет приглашения, Коба.

– Помнишь глаза товарища Гитлера, когда он рассказывал про Копье? Говорят, экспедиции в Тибет посылает одну за другой. Астрологов собрал со всего мира. Все ищет контакт с Силой. Говоришь, твой жидок предсказал его гибель?

– Он предсказал даже число.

– Ты веришь в эти глупости? «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». Эти слова любил повторять Бухарчик. Кажется, они из Шекспира… Уточни в приемной у Поскребышева. И в воскресенье привези мне волшебника-жидочка, посмеемся. Свободен.