Александр II. Жизнь и смерть

Немного подобных шагов в истории!

Но варяжским князьям не удалось стать автократами на Новгородской земле. «Господин Великий Новгород» почти четыре сотни лет оставался вольной республикой. Новгородское собрание горожан (вече) нанимало и прогоняло князей и само принимало законы. Великую Новгородскую республику беспощадно раздавили самовластные московские цари, оставив для России единственный путь — самодержавие.

И потому в год потрясений — студенческих волнений, пожаров, прокламаций, царь предпочел тихо отпраздновать Тысячелетие России на земле, хранившей воспоминание об уничтоженной когда-то могучей русской республике.

ЯНУСУ ПРИХОДИТСЯ ГЛЯДЕТЬ ВПЕРЕД

Александр — заложник содеянного. Он прикован к колеснице реформ. Ведь освободившимися крестьянами кто-то должен управлять. Управители-помещики канули в Лету, тогда как реформы, которые сразу принесли ему столько потрясений, надо продолжать. Пришлось создавать новую власть на местах — земские учреждения.

В самом слове «земство» уже была заложена вольность. В Московской Руси по важнейшим поводам происходили собрания всех сословий — Земские соборы — собрания всей Русской земли. И сейчас слово «земля>> было справедливо использовано в названии органов самоуправления на местах. Ибо к управлению местными делами впервые была привлечена вся «земля». В земских учреждениях заседали вместе представители дворян, крестьян и горожан... Но председателями земских учреждений были предводители местного дворянства, и земцы могли заниматься только местными делами. И должны были крепко помнить: никакой политики!

Впервые в России царь повелел опубликовать роспись государственного бюджета. Население смогло узнать строжайший секрет императоров - на что тратятся деньги в государстве. Публицисты теперь обсуждали бюджет в газетах.

И придворная камарилья все чаще повторяла популярную дворцовую присказку: «Посмотрел бы на все это его батюшка Император!"

Пришлось создавать и новый суд. При крепостном праве помещики были судьями для 20 миллионов крепостных. Но и для свободных людей суд был немногим лучше. Взятка была частью судопроизвода. О судах ходила почти официальная пословица: «Раз берем, то разберем». Судьи могли судить и в отсутствие тяжущихся сторон... В 1864 году Александр подписал новые «Судебные уставы»: в России провозглашалось очередное небывалое — равенство всех граждан перед законом. В стране вчерашних рабов был создан суд присяжных — суд "скорый, справедливый и милосердный», равный для всех подданных, зависимость и гласность правосудия, состязательный процесс — это было впервые и потрясало современников. Появившаяся адвокатура тотчас родила знаменитых ораторов, их речи печатались в газетах, цитаты из речей повторяла вся страна. В судебных залах новая Россия начинала учиться демократии. И судебные ораторы сделают много для падения династии!

Через полстолетия лидером победившей революции станет адвокат Керенский.

И наконец, может быть, самое для Александра важное — реформа  армии.

Не стало больше крепостных рекрутов, из которых формировалась армия его предков. 1 января 1874 года была введена всеобщая воинская повинность.

Покончено с порядком, когда вся тяжесть воинской повинности лежала на так называемых податных сословиях (т. е. крестьянах и мещанах). Теперь равенство — все сословия проходили службу в армии. Были сильно смягчены николаевские антиеврейские законы. Царь отменил секретную инструкцию отца, запрещавшую евреям занимать государственньіе должности. Александр не посмел уничтожить черту оседлосги для всех евреев. Но евреи — купцы первой гильдии и ремесленники, евреи, обладавшие учеными званиями, а также солдаты, отслужившие 25 лет в николаевской армии, получили право проживать вне черты оседлости.

Частью воинской реформы стала отмена телесных наказаний. В России секли с древних времен. Порка была как бы частью завета предков, воспоминанием о «добрых временах отцов» — отеческим наказанием. Секли крепостных, секли гимназистов, секли жен. В XVI веке в знаменитом «Домострое» был заботливо записан целый ряд правил, как мужу сечь жену, чтобы, проучив ее, не покалечить «принадлежащее мужу живое имущество».

«Стегать надо плетью», но не забывать, что «по уху и лицу не бить, и по сердцу не бить... не бить ни кулаком, ни посохом, ничем железным ни деревянным» (ибо неопытные, видно, часто били — кулаком и по-(сохом). Но люди разумные и добродетельные, «сняв с нее рубашку» (тут не эротика, просто так добро сохраннее), умеют «вежливенько побить плеткой», а потом простить ее и помириться.