Александр II. Жизнь и смерть

Чернышевский в кандалах, под охраной жандармов был отправлен в Сибирь, где ему суждено будет пробыть без малого 20 лет. Вместе с ним отправились в тюрьму и на каторгу соратники по «Земле и воле» Серно-Соловьевич и прочие. И пока подслеповатый Чернышевский томился на каторге, на студенческих пирушках поминали любимого писателя в очень популярной тогда студенческой песне:

• Выпьем мы за того,
• Кто «Что делать?» писал,
• За героев его, за его идеал.

Идеал, Идея... любимые и самые частые слова в устах новой молодежи. И новая литература ценится молодыми, только если она — идейная. И даже поэзия обязана теперь быть идейной.

ВЕЛИКИЙ И ИСПУГАННЫЙ ПОЭТ-ГРАЖДАНИН

Вождем этой новой поэзии, кумиром нигилистов становится поэт Николай Некрасов, редактор «Современника».

«Муза мести и печали» — так назвал Некрасов свою поэзию. И молодые люди, понаторевшие в эзоповом языке, с восторгом понимали: «Мести» — беспощадной власти, «печали» — о нищем, бесправном народе... «Не русский взглянет без любви на эту бледную в крови кнутом исхлестанную Музу» — писал поэт... И молодые читатели понимают «исхлестанную» — кнутом царской цензуры!

Но порой Некрасов пишет страстно, прямо. И тогда его стихи становились пословицами и лозунгами. Все будущие террористы носили в сердце некрасовские строчки: «То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть», «Умрешь недаром — дело прочно, когда под ним струится кровь!».

Некрасов сформулировал, наконец, и новое понимание поэзии: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан».

Вольная, своенравная муза великого Пушкина, муза, служившая Аполлону, объявлялась анахронизмом, бесполезной игрушкой. На смену ей пришла некрасовская муза — служащая обществу. Муза, беспощадно критикующая власть, муза новой разночинной интеллигенции. Только такая поэзия имеет теперь право на существование. Ибо только она полезна обществу! «Полезна» — высшая похвала новой молодежи и нового времени!

И некрасовский журнал «Современник» беспощадно нападает на все, что не отвечает гражданскому направлению.

Однако сам наш великий поэт-гражданин не всегда оставался самым светлым человеком.

Некрасов был знаменитым, очень удачливым карточным игроком и, как утверждала молва, умелым карточным шулером. Играя в аристократических клубах, он с завидным постоянством обыгрывал богачей, но умело проигрывал «нужным людям». Например, заядлому картежнику графу Александру Адлербергу, сыну тогдашнего министра двора. Граф, с детства друживший с царем, был в то время человекеом очень близким к императору.

«Демон самообеспечения» (как красиво написал Достоевский) или «жажда обогащения» (как менее красиво писал о Некрасове публицист Суворин) всю жизнь владели познавшим в молодости истинную нищету Некрасовым.

И поэт-гражданин, говоря современным языком, был умелым и беспощадным бизнесменом. Качество совсем новое тогда среди русских литераторов.

Его знаменитый журнал «Современник» был основан им вместе с литератором Иваном Панаевым. Но вскоре, как писал современник, "Видел Некрасова в коляске Панаева с женой Панаева». Некрасов брал журнал вместе с красавицей Панаевой, которая стала его гражданской женой.

Один из любимых поэтических образов Некрасова — образ матери. Но когда его мать умрет, он не приедет на ее похороны. С Панаевой он расстанется. И когда преданно любившая его Панаева постареет и будет нуждаться, поэт-гражданин не поможет вчерашней возлюбленной. «Вы когда-то лиру посвящали ей, дайте на квартиру несколько рублей», — зло напишет современник.

Но главный демон, мучивший Некрасова, — отнюдь не корысть. Это — страх. Будучи воистину бесстрашным в стихах, Некрасов не всегда бывал таковым в жизни. И этот вечный его страх опозорит великого поэта, как мы увидим далее, перед всей читающей Россией.

Но кто из нас, живших в России советской, бросит в него камень! Он ведь был родом из такой же страны страха — из России николаевской.

У Тургенева есть потрясающий образ — последний жалкий крик зайца, которого догоняют борзые собаки. Этот образ подсознательно был и будет в душе у каждого, рожденного в России. И младший современник Некрасова, блестящий писатель Глеб Успенский писал: «Надо постоянно бояться — вот смысл жизни в России. Страх, ощущение "виновности" самого вашего существования на свете, пропитали все мысли, все наши и дни и ночи».