Великая Мечта

Глаза продавца сверкали. Я им залюбовался. Он вертел в руках вороненые механизмы, щелкал затворами, прицеливался, прижмурив глаз, в воображаемого врага – и наслаждался. Счастливый человек, имеющий любимую работу. Большая редкость в наши дни.

– И что, берут у вас эти стволы?

– Продаем по три-пять штук ежедневно.

– А еще говорят, мы живем в мирное время. Кожаный жилет не понял. Похоже, просто не мыслил такими категориями.

Тут в магазин вошел очередной покупатель, крепко сколоченный мужичок с обветренным лицом, сходу устремившийся к стенду с охотничьими двустволками; сейлсмэн переключился на нового гостя, а я обвел глазами витрины, где во множестве красовались помповые «Ремингтоны», и сказал:

– Что, дружище? Из какого ствола ты бы замочил своего мальчика?

– Какого еще мальчика?

– А того, с синими глазенками. Того маленького кудрявого мальчика со смышлеными синими глазенками. Своего нежелательного свидетеля.

Юра помрачнел.

– Мальчика завалить – ствол не нужен. Горловой хрящ можно сломать двумя пальцами. Забудь о том мальчике. И мне не напоминай.

Через десять минут мы покинули оружейную лавку. Пуляющий шарики пистолетик «МП», уложенный в картонную коробку, я нес в пакетике, как какой-нибудь йогурт, непрерывно размышляя о том, что покупку надо обмыть.

– Обойдешься, – сказал друг.

– Нет. Мне надо выпить. Это не каприз, а биологическая потребность.

– Сегодня ты не пьешь. Ствол не обмывать надо, а опробовать.

– Зачем? Я не собираюсь стрелять.

– Это понятно. Но надо же проверить. Вдруг он бракованный и все такое. Поедем в какой-нибудь лес.

– Какой лес?! Здесь Москва. До ближайшего леса два часа езды.

Тут я понял, куда поеду испытывать покупку в действии. Однако перед тем как отправиться в путь, мне следовало забежать в другой магазин, книжный, и уточнить кое-что очень важное.

Для тех, кто не знает: из оружейного магазина путь всегда лежит прямиком в книжный. А лучше наоборот: сначала в книжный, а уже потом в оружейный.

Через десять минут, сидя в теплом салоне машины, под драматические аккорды песни Ревякина «Назад в подвалы», я раскрыл только что купленный уголовный кодекс, нашел нужную статью и обогатился знанием того, что в моей стране угроза убийством наказывается двумя годами лишения свободы.

Кстати, а что со мной будет дальше? Самое время смоделировать ситуацию и ее возможные последствия.

Допустим, войду к банкиру Сереже. Продемонстрирую увесистую волыну с рифленой рукояткой. Пусть не настоящую, но внешне вполне настоящую. И скажу: ты, Сергей, не с тем парнем связался; ты ведешь себя со мной так, как со мной вести себя нельзя; я не отдам тебе деньги; вернее, отдам, конечно – но не сегодня; со временем; обождешь, уважаемый банкир; от тебя не убудет; а захочешь повоевать – я повоюю с большим моим удовольствием; то есть, естественно, без удовольствия; какое, к дьяволу, удовольствие в боевых действиях, в городских условиях; но со знанием дела; заодно и молодость вспомню, а ты – свою; тронешь мою семью – я убью тебя в любом случае; взорву, казню, сожгу и выжгу, разрежу, уничтожу, изрешечу, выдерну ноги из задницы, оторву лицо от головы, скальп сниму, выбью зубы и поломаю ребра – уважаемый банкир, ты не представляешь, что может сотворить отчаявшийся бывший злодей с плотью и костью своего неприятеля; самого же меня достать тебе будет хлопотно и, в итоге, выйдет дороже; ты – финансист, возьми листочек и сведи дебет и кредит; присылай хоть бандитов, хоть ментов – мне, уважаемый господин Знаев, терять нечего; если ты за-ради столь смешной суммы готов cотворить себе полноценного врага, ты обозначишь себя как недальновидного глупца; польский философ Лец сказал: «Настоящий враг никогда тебя не покинет»; я изобрету тебе столько проблем, сколько ты не видел никогда в своей благополучной банкирской жизни; теперь – я уйду, а ты выпей граммов сто хорошего алкогольного напитка и подумай, кто ты, а кто – я...

Банкир, понятно, обидится. Он серьезный человек. Обладатель нескольких миллионов долларов. Богатые люди очень самолюбивы и не склонны прощать оскорбления. Бедные, конечно, тоже самолюбивы, однако отсутствие денег делает их менее защищенными. Бедный человек тысячу раз подумает, прежде чем наносить ответный удар. Богатый же заплатит, и вместо него такой удар нанесут другие люди.

Квартиру, конечно, не отберут. Как ни жесток и кровожаден нынешний мир отечественного бизнеса – жилье отбирать, в общем, не принято. Во всяком случае, я о таком давно не слышал. В квартирах прописаны и живут жены и дети, которые всегда считаются нейтральной стороной. Бывает – выселяют семью из пятикомнатной хаты в престижном сталинском доме, перевозят в двухкомнатную халупу на окраине – но то не мой случай. Да и не та сумма.