Великая Мечта

За окном все та же смертельно надоевшая московская хмарь и хрень, в нескольких местах перечеркнутая серыми дымами, вертикально поднимающимися из заводских труб.

А что ты хотел увидеть, придурок? Пальмы, солнце, океанскую волну и белый парус на горизонте? Извини, не завезли.

Налил горячую ванну, погрузился, содрогнулся в ознобе. В положении лежа долго чистил зубы, вспоминая два места, где я провел годы и где не бывает ни ванных комнат, ни ванн: армейскую казарму и следственную тюрьму.

В казарме, помнится, имелся у нас отдельный небольшой отсек – «сушилка». Там, в грубо обделанном кафелем закутке, на мощных ребристых радиаторах, всякий воин мог свободно расположить свои портянки и сапоги, дабы просохло и оттаяло; и в шесть утра, когда начнется новый трудный день, когда просигналят «подъем», зевающий и почесывающий подмышки контингент бойцов первым делом семенил именно туда, в «сушилку». Что может быть сладостнее, нежели ранним зимним утром ощупать грубыми пальцами личные кирзачи, отменно нагретые подле раскаленной батареи центрального отопления, а ведь рядом имеются еще и портянки – голубоватая теплая фланель, прямоугольники ткани, пропитанные юным потом юных ног... оберни ступни, суй их в раструбы сапог, шагай себе на завтрак и размышляй о том, что дембель – неизбежен...

С сожалением вылез из горячего озерца и изучил себя в зеркале.

От предков мне досталось узкое, сухое, легкое тело. Регулярными упражнениями его в каких-нибудь полгода можно довести до идеальных пропорций. Пренебрежение физической культурой, наоборот, стремительно превращает меня в подобие Кощея. Что поделать – быстрый обмен веществ. Время от времени, раз в год примерно, я вспоминаю боевую спортивную юность, ныне далекую – когда кулаки не ощущали боли, а живот был подобен камню, – и возобновляю тренировки. Организм благодарно отзывается, плечи едут вширь, икроножные мышцы начинают щекотно беситься, иной раз норовя подбросить своего хозяина едва не до потолка. Однако потом происходит очередной стресс, и запой, и непременные ежесуточные полторы пачки сигарет – на данном этапе своей жизни я типичный Кощей. Убить умею, а сильно ударить не могу. Для непосвященных – парадокс; для тех, кто в теме, – печальная истина.

Грубо тру полотенцами кожу. Нет, ребята, хрен вам всем. Я еще в силе. Пока не выдохся. Если надо – пробегу на руках стометровку. Только дайте две недели, чтобы вспомнить, как это делается.

Но не дает мне мир эти две недели. Мир говорит – иди и работай.

Утренний туалет увенчивается бритьем, опрыскиванием лица одеколоном и, наконец, процедурой выдергивания волос из ноздрей. Болезненное, но полезное действо. По его окончании вытираю выступившие слезы и ощущаю себя полным живительной злости.

Важно отличать злость от злобы. Злость продуктивна. Она мобилизует. Злость – это состояние, тогда как злоба – качество. Злые люди либо разрушают, либо создают, в любом случае – действуют. Тогда как злобные способны только шипеть и завидовать.

Из ванной в кухню прошел если не свежим и бодрым, то, по крайней мере, полностью проснувшимся. Тут же появляются первые связные мысли, касающиеся настоящего момента, и эти мысли – о необходимости опохмела. Но здесь важно соблюдать основные правила, первое из них – не спешить. По опыту известно, что тремор накрывает меня через час-полтора после пробуждения, так что время еще есть, и я снова затеваю кофе.

Выкуриваю сигарету.

Второе правило: крайне желательно похмеляться именно тем, что пил накануне. В моем случае – коньяком. Третье правило: пить залпом, не вдыхая запах, иначе может стошнить. Четвертое правило: закусывать. В моем случае – позавтракать.

Продвинутому алкоголику еда не требуется; однако сытый человек (в моем случае – плотно закусивший человек) не так сильно распространяет вокруг себя аромат спиртного, столь нелюбимый ханжами, автоинспекторами и женщинами. Завтракать – надо.

Торопиться мне некуда. Я сам себе хозяин, сам на себя работаю. Такова моя привилегия, отвоеванная годами упорного труда. Теперь я совладелец собственной фирмы. Хочу – иду и занимаюсь делами. Не хочу – сижу дома и кино смотрю.

Денег, правда, негусто. Я – посредник. Мой основной бизнес – промышленное оборудование. Запчасти для насосов, качающих нефть. Компаньон занимается покупкой и продажей, на мне – финансы и бухгалтерия. Делаем две-три сделки в месяц. Моя доля – примерно три тысячи долларов. Иногда – две. Иногда – пять. Но мне хватает. Любовницы не имею, по ночным клубам не хожу, кокаин не нюхаю, казино не посещаю. К золоту, бриллиантам, спортивным автомобилям, мотоциклам, катерам, яхтам, горным лыжам и аквалангам равнодушен. Одежда, шмотки? Ну да, висят в шкафу несколько хороших костюмов, дорогих галстуков и рубах. Но то не одежда, а спецодежда.