Живая земля

Мокрый, голый по пояс, в прилипших к ногам штанах Денис выбежал на улицу. Цветы не взял; еще чего.

Полина стояла с независимым видом, рассматривала носки собственных туфель.

– Привет, – пропела она. – Хочешь посмотреть город? – Конечно, – пробормотал Денис. – Но…

– Твой адрес есть в твоем файле. Извини, что я внезапно…

– Не извиняйтесь, леди, – провозгласил Годунов из-за спины Дениса. – Он дикий парень из Европы, перед ним не надо извиняться.

Денис неуверенно посмотрел на старика – тот ухмыльнулся:

– Давай, давай. Волосы обсуши – и двигай… Вечером я тебя найду.

– А как вы…

– Не волнуйся, пацанчик, – сказал старик. – Ты под Куполом. Тут про всех все известно.

Глава 2

Ее одежду Денис не понял. С голых плеч ниспадало усыпанное блестками, вроде бы абсолютно прозрачное, но вместе с тем лукаво мутнеющее в области груди и ниже живота, и был еще легчайший шарфик – словно ветерок сгустился вокруг шеи. Находиться рядом с таким великолепием, не имея на себе как минимум смокинга, было совершенно невозможно, и молотобоец загрустил. Мужчин в смокингах он видел только по телевизору, их проблем не понимал, а сейчас вот понял. Есть моменты, когда смокинг насущно необходим.

Тем временем нереальная девушка Полина продемонстрировала ум.

– Поедем, – пропела она. – Тебя надо переодеть.

За ее спиной он увидел такси с забавными маленькими колесиками. Беспилотное.

Через четверть часа стало ясно, что дом Гарри Годунова находится в бедном районе. Как здесь говорили – «под стеной», то есть у самого края Купола. По мере приближения к центру города здания становились не выше или красивее, но как бы жирнее, и кондитерская архитектура уступила место хай-теку. По первым этажам сплошь пошли вывески ресторанов и дансингов (неяркие, но приятные). Появились самодвижущиеся тротуары, торговые аркады, фонтаны, скульптуры, рекламы (приятные, но неяркие), офисные центры с прозрачными стенами, теннисные корты, паркинги, трехмерные афиши фильмов, в том числе третьего «Буслая», с Лерой Грин в пуленепробиваемом бюстгальтере (средний план, полупрофиль, очень неярко и приятно). Долго ехали вдоль здания центральной конторы корпорации «Русский литий», чьи аккумуляторы обеспечивали электричеством каждого четвертого жителя планеты Земля. Над главным входом мерцали цифры: ежесекундные колебания цены на самый дорогой в истории металл, трансляция онлайн со всех основных биржевых площадок, от Чикаго до Джакарты.

Свернули на тесную пешеходную улочку, здесь было не протолкнуться, женщины ходили, задевая друг дружку пластиковыми пакетами и коробками.

– Тут мы купим все, – заверила Полина. – Пойдем. Я сама выберу, а ты не возражай.

Молотобоец дисциплинированно кивнул и проследовал, влекомый за руку, в магазин одежды, где его спутница, хищно сузив глаза, нырнула в самую чащобу, точными движениями выхватывая то одну, то другую шмотку, и вернулась спустя каких-нибудь полчаса, возбужденная и торжественная.

– Вот это возьми, – сказала она. – Или это. И вот еще курточка классная.

Денис заколебался:

– Плюс двадцать четыре, зачем мне курточка?

– Как хочешь. Вечером будет прохладно.

– Прохладно – это как?

– Ну… Двадцать.

– Это прохладно?

– Конечно.

– Понял, – пробормотал Денис. – А как быть со штанами?

– Штаны оставим, – решительно распорядилась Полина. – Это настоящие дикарские штаны. Сразу видно – парень из Европы. Все с ума сойдут.

После некоторых колебаний молотобоец облекся в рубаху без воротника и рукавов прекрасной льняной ткани. Цена его смутила: примерно такая же шмотка в магазине «Все свое» стоила в пятнадцать раз дешевле. Ладно, подумал он, это входит в правила игры.

Выданные Годуновым узкие твердые туфли Полина велела выбросить («Причем немедленно», – сказала она) и рекомендовала невесомые веревочные сандалии. Накануне, перед самым выездом в аэропорт, Денис дальновидно постриг ногти на ногах и сейчас мысленно похвалил себя. Хотел спросить, что бы случилось, объяви он, что у него нет денег или (еще позорнее) что деньги есть, но их не хватает, однако потом вспомнил, как заполнял в аэропорту декларацию. Его финансовые возможности отражены в личном файле. А файл – в открытом доступе. То есть любой прохожий при желании может составить мнение о содержимом его карманов.

– Отлично, – сказала Полина, оглядев его, вышедшего из примерочной. – Только ты очень мутный. Расслабься немного.