Легенды Арбата

И вот, скромно и горделиво бормоча комплименты своим способностям, как взлетевший на насест петух, он сноровисто сгребает в бочонок свой остров сокровищ: стальную арматуру, мотки медной проволоки, паяльники, гаечные ключи и пассатижи. Килограммов полтораста.

Рисуясь лихостью, скользит вниз, отвязывает нижний конец веревки от скобы и, для верности пустив виток на руку, начинает медленно травить конец, опуская бочку вниз...

...Это он так мечтал. Когда реальность превосходит мечту, мировое равновесие нарушается. Бочка, стало быть, весила центнера полтора. А царь природы, тужащийся на другом конце, — от силы килограммов семьдесят. Сила действия, вопреки совету учебника физики, оказалась не равна силе противодействия. Закон Ньютона сработал, как катапульта.

Веревка дернула за руку, вытягивая ее из плеча. Сустав затрещал, он налег двумя руками, но чего-то не хватало. Пружиня легкие ноги, он глянул вниз: не хватало земли под ногами. Дергаясь, он рывками пытался уравновесить груз.

Секунды растянулись, как резинка из детских трусов. Вздернутый на дыбу принимал страшные пыточные позы. Катушка спиннинга крутилась, и пескарь извивался на леске. Ускорение свободного падения сменило знак. Умный радиолюбитель взлетал в эфир. Он был сильный — но легкий, легкий!

Умный и легкий принял решение спрыгивать к черту. Внизу оказалась высота трехэтажного дома, и он передумал. Доверившись судьбе везти его до верха, а там он перелезет на площадку. И он посмотрел, сколько еще ехать наверх?..

Сверху — на него — летел — бочонок!!!

Так забивают сваи. Свистящий удар ожег ухо, сокрушил плечо, сломал ключицу, треснула пара ребер в содранном боку, от удара щелчком сбилась коленная чашечка, — и смертоносная бомба продолжила пике, с гулом грянув оземь.

Контуженый пришел в сознание. Он был подвешен носом к площадке. Но слезть с крючка оказалось невозможно. Виток веревки охватил запястье наручником. А пальцы попали в зажим между веревкой и блоком.

Мысль о свободе владела им краткую долю секунды...

Из выси бухнув в грунт полутора центнерами железа, бочонок развалился. Шов лопнул, и дно выпало. Громыхнувшая дребедень сыпанула конусом на поддоне. Противовес исчез.

Лифт на эшафот пришел в обратное движение.

Радиоакробат екнул слабым нутром. Состояние невесомости неотличимо от свободного падения. Блок перед глазами прыгнул вверх. Горизонт загибал края. Полет вниз ускорялся, и сквозняк леденил травмированный мозг.

Он мчится обратно, и понимает, что скорость возвращения будет велика, и мягкая посадка не гарантирована. И когда он переводит взгляд вниз — сколько еще осталось лететь с этим ускорением — он видит:

Снизу — на него — летит — бочонок!!!

Он бьет его в зад, сдирает пол-ягодицы, ломает копчик, пересчитывает позвонки и проминает затылок!..

И отпускает лететь вниз дальше.

Без сил и средств несчастный грохается на подстилку. На кучу железа с острыми углами, штырями и ребрами — опаньки! Это его добро, вывалившееся с дном бочонка. Вот мы и дома. Организм хрустит и выдыхает. В голове звучит алилуйя и выключается свет.

Теряя сознание, человек расслабляется. Пальцы разжаты, и веревка соскальзывает с руки, щекоча и шаркая. Этот веревочный рашпиль прерывает его краткий обморок, и когда он открывает глаза:

Сверху — на него — летит — бочонок!

Он прыгает жертве на живот, ломает тазобедренный сустав, отбивает мошонку и прокатывается по уцелевшей коленной чашечке.

Матч окончен. Два неодушевленных предмета лежат рядом.

Везли в морг, но завернули в реанимацию.

...Он вышел из больницы через девять месяцев на своих ногах. Эту песню не задушишь, не убьешь. И поздравил с этим коротковолновиков мира.

Больше никто бы не узнал, но он долго судился со страховой компанией. Жаба их душила — не заплатили: нечего будить зверя в бочкотаре.

АЛМАЗНЫЙ МОЙ РЕЗЕЦ

Надо контролировать — кому давать и что давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?

Виктор Черномырдин

В России еще не пришло время, когда можно служить безнаказанно честно.

Анатолий Куликов

Сегодня мы находимся в переходном периоде, когда люди умом сознают, а руки тянутся к деньгам.

Владимир Семаго

Зарплата — это наркотик для лиц наемного труда.

Святослав Федоров