Возвращение капитана мародеров

Шарля, несмотря на тёплый вечер, прошиб холодный пот.

– Матерь Божья! – в смятении воскликнул он. – Много чего я повидал за свою бурную жизнь, но ничего страшнее не слышал! Одного не понимаю: почему Артамаде понадобились именно девственницы?

Бледный как полотно Сконци пристально посмотрел на Шарля:

– Мои предположения относительно использования невинности девушек невероятны и страшны, и очень хотелось бы ошибиться… – Он истово перекрестился: – Господи, помоги мне! Направь по пути истинному!..

– Кстати, Ангелика, а почему ты все же бежала из замка? – сменил тему Шарль. – Тебе ведь, как я понимаю, ничто там не угрожало…

– Вы ошибаетесь, ваше сиятельство. В один прекрасный день, если его можно назвать таковым, альгвазил неожиданно отдал приказ уничтожить всех обитателей замка, включая немых стражников и немую прислугу! Не избежать бы сей участи и мне, просто за время своего заточения я не только прекрасно изучила замок, но и научилась слышать не предназначенное для моих ушей, бесшумно передвигаться, прятаться в укромных уголках – словом, держаться незаметно…

– А что стало с той монахиней? – едва слышно перебил женщину Сконци.

– Не знаю. Думаю, переправили в другое место.

Глава 7

В Толедо старые знакомые отправились уже втроем: Шарль, Сконци и… Ангелика. Дабы избежать опасных и нежелательных встреч, женщина облачилась в мужской костюм, укрыв свои пышные волосы под широкополой шляпой. В душе, правда, Ангелика надеялась, что альгвазил давно «похоронил» ее: проплыть от замка почти лье до ближайшего острова, да еще женщине, должно было показаться ему немыслимым.

Двигались путники неспешно, ибо за долгие годы, проведенные в замке, от конных прогулок Ангелика отвыкла совершенно. Почти сразу после того, как Таррагона осталась позади, буквально через несколько льё,[40] всадница почувствовала, сколь сильно натирает седло, но, стиснув зубы, терпела боль и не жаловалась.

Направляясь в Толедо, Сконци лелеял надежду непременно отыскать там графиню Консуэло де Ампаро, хотя и признавал, что гостья графа могла назваться вымышленным именем. В силу этого иезуит был преисполнен решимости собрать сведения обо всех тамошних родовитых дамах и с маниакальным упорством следовал к намеченной цели.

На подъезде к Толедо Ангелика вновь сменила мужской наряд на женский. Шарль, проявив похвальную внимательность, раздобыл для спутницы дамское седло, и теперь Ангелика восседала на коне, словно настоящая кастильская донна. Для пущей конспирации Сконци придумал ей новое имя, и Ангелика превратилась в Исидору де Монтехо ? дочь почтенного идальго, владеющего небольшим замком в Арагоне. Истинность происхождения новоиспеченной донны подтверждала специально выправленная по этому случаю соответствующая грамота.

Впервые за много лет почувствовав себя в относительной безопасности, благодарная Ангелика легко простила людей, передавших ее когда-то в руки инквизиции. За последние годы она научилась остро чувствовать исходящие от людей зло и коварство, а сейчас интуиция подсказывала ей, что граф и иезуит – ее союзники, ведь теперь она нужна им. Правда, после того как неутомимый Сконци постигнет тайну острова Форментера, женщина рассчитывала расстаться с новоявленными друзьями, но не теперь: вдруг альгвазил все же разыскивает ее? А еще Ангелика очень сожалела об оставшемся у альгвазила талисмане Гуальбареля, принадлежавшем некогда ее покойной матери…

Через Валмендорские ворота путешественники проследовали в Толедо и переправились по каменному мосту Святого Мартина на другой берег реки Тахо. Миновав замок Сен-Серванд, где вместо канувших в лету тамплиеров обосновался теперь орден Калатрава,[41] они достигли одной из извилистых улочек, все еще хранивших память о мусульманском владычестве, и остановились перед просторным домом, отстроенным в стиле мухедар.[42] На фоне тесно прилепившихся друг к другу многочисленных построек здание поражало своими красотой и величием.

Хозяин дома дон Базилио оказался на редкость любезным и гостеприимным человеком (как, впрочем, и все друзья Сконци, с которыми Шарлю уже довелось познакомиться). После радушного застолья дон Базилио поведал иезуиту и его спутникам обо всех последних новостях Толедо, однако имя графини де Ампаро в его рассказе не проскользнуло ни разу.

Зато Сконци услышал много нового об ордене «Второе пришествие», учрежденном архиепископом Фернандо де Нойя почти пятнадцать лет назад и пользующемся покровительством самого короля Хуана II Кастильского Трастамары и, конечно, его фаворита герцога де Луны. И вот теперь иезуит узнал, что восьмидесятилетний Фернандо де Нойя скоропостижно скончался, так и не успев утвердить устав ордена у папы Евгения IV…