Без следа

— А вы честны. — Кендеса постукивал пальцем по краю бокала. — США не признались открыто, что этот товар был… конфискован. На самом деле сложно доказать, что он вообще существовал.

— Подобные вещи очень мешают. Лично я предпочитаю, чтобы дело держалось в секрете, пока не будут заключены все соглашения. — Отставив бокал, Трейс поднял портфель. — Здесь список оружия, которое находится у моего компаньона. Могу вас заверить, что это оружие первоклассного качества. Я лично проверял образцы.

Кендеса взял бумаги, но по-прежнему не сводил глаз с Трейса.

— Ваша репутация в таких вопросах абсолютно безупречна.

— Мерси.

Кендеса удивленно приподнял брови, просматривая список. Трейс составил его просто великолепно.

— Вот это тот самый пистолет, — 35. По моим сведениям, его не должны были выпустить еще в течение нескольких месяцев.

— Он был выпущен и протестирован пять недель назад, — заявил Трейс, понимая, что во времени распространения новостей всегда происходят ошибки. — Это изумительная вещь. Очень легкий и компактный пистолет. В некоторых вопросах американцы знают толк. — Он вытащил еще один листок. — Мы с компаньонами установили цену. И конечно же можем организовать отгрузку.

— Все вместе получается дороговато.

— Дополнительные издержки. Инфляция. — Он с видом истинного француза развел руками. — Ну, вы меня понимаете.

— А я, как вы понимаете, человек осторожный. Прежде чем мы начнем переговоры, необходимо проверить небольшую партию вашего товара.

— Конечно, я могу заняться этим сам, если вам угодно. — Он провел пальцем по щеке. — Мне понадобится несколько дней, чтобы отдать необходимые распоряжения. И я предпочел бы сделать это там, где, по вашему мнению, безопасно. В наше время подобные сделки становятся еще более щекотливыми.

— Генерал сейчас находится на востоке. Такая сделка не может быть заключена без его одобрения.

— Я понял. И хотя я знаю, что покупка и продажа находятся в вашей компетенции, все же предпочел обсудить вопрос с генералом.

— Вы привезете нам образцы через неделю. — За неделю он соберет полную информацию о Кабо и его компании. — Штаб-квартира генерала находится в области к востоку от Сефру, которую он назвал Эль-Хасад. Мы организуем вам встречу в Сефру. Оттуда будет удобно наблюдать за перевозкой.

— Я свяжусь с компаньонами, но, думаю, с этим не возникнет проблем. Значит, через неделю. — Трейс встал.

Кендеса тоже поднялся.

— У меня есть еще один вопрос, месье. Вы интересовались судьбой ученого, который недавно присоединился к нашей организации. Мне хотелось бы знать, каковы причины вашего интереса.

— Прибыль. Несколько сторон интересуются доктором Фитцпатриком и его особенными знаниями. Если завершить проект «Горизонт», это может принести огромный доход.

— Но наша цель — не только деньги.

— Но моя — да, — холодно улыбнувшись, откликнулся Трейс. — Можете представить, какую прибыль принесет этот ученый, если убедить его завершить проект. И оружие, о котором мы с вами договариваемся, покажется детской игрушкой. — Он скрестил руки, и золотые запонки тускло блеснули на его манжетах. — Если ваша организация найдет достойного партнера, вы не только разбогатеете, но и приобретете огромный политический вес, подобно развитой стране.

Он уже заранее обдумал этот разговор, хотя предпочел бы сам сделать первый шаг.

— Ваши взгляды весьма занимательны.

— Пока это всего лишь размышления, месье, если вы не уговорите этого ученого работать на вас.

Кендеса преспокойно пропустил это замечание мимо ушей. Он давно привык к сотрудничеству или покорности.

— Это всего лишь вопрос времени. И я обговорю эту проблему с генералом. Возможно, мы сможем это обсудить вместе. — Кендеса проводил его до двери. — И я хотел бы предупредить вас, месье Кабо, чтобы вы осторожнее выбирали компаньонов.

— Простите?

— Я говорю о француженке Дезире. Она думала выманить большие деньги благодаря шантажу. Но она просчиталась.

Трейс лишь слегка удивленно вскинул бровь, в то время как внутри у него все похолодело.

— Она настолько же жадна, как и красива.

— А теперь она мертва. Удачного дня, месье.

Трейс слегка поклонился, прощаясь. Он продолжал играть Кабо, пока не оказался в своем номере. И только здесь он дал выход своей ярости, с размаху ударив кулаком в стену.