Небесный Сион

Настоятель уловил мысль своего собрата:

– Надо убедить их, а если и потребуется – то запугать. Этот грех я возьму на свою душу… – заверил он брата Валентина. – Вернёмся к нашему разговору после заутрени.

…Едва монастырские колокола отзвонили приму после заутрени, как настоятель и брат Валентин приступили к воплощению своего плана. Они так запугали кучера и форейтора, то те объятые страхом перед инквизицией и орденом иезуитов, тотчас согласились стать послушниками и принести клятву молчания перед распятием.

Старый Жиль долго плакал, и никак не мог успокоиться. Он несколько раз порывался покинуть кабинет настоятеля, дабы отправиться в замок Аржиньи и обо всём рассказать графу.

Наконец под давлением валломброзанцев он обмяк и поклялся молчать, но в орден вступать отказался.

– Лучше я буду прислуживать в странноприимном доме паломникам… Я всю жизнь был слугой, привык заботиться о ком-нибудь… Какой из меня монах?..

Настоятель и брат Валентин многозначительно переглянулись.

– Хорошо, пусть будет так, – согласился отец Кристиан. – Брат Валентин присмотрит за тобой, Жиль…

* * *

Прево в окружении небольшого вооружённого отряда достиг предместий Валанса. Ему хотелось поскорее закончить все формальности, затем вернуться в Монтелимар и обо всём доложить эшевену. Тот же пусть сам решает: доводить ли до сведения настоятельницы женской обители вскрывшиеся факты, если таковые вообще появятся, или – нет.

Он остановился на ближайшем постоялом дворе и отправил в монастырь вестового, дабы предупредить настоятеля о предстоящем визите служителя закона.

К тому времени настоятель Кристиан немного успокоился, ибо его всецело поддержали братья, не желавшие иметь дело с инквизицией.

Он пребывал в скриптории, где переписывались ценные фолианты. Богатые провансальцы охотно платили за них немалые суммы, особенно купцы, потому как владение библиотекой поднимало их общественный статус.

Настоятелю доложили о прибытии вестового и это обстоятельство весьма его обеспокоило. Не успел он справиться с одним несчастьем, как появляется некий служитель закона, да ещё из Монтелимара!

Вестовой почтительно вручил настоятелю короткое письмо, написанное прево, как говорится, currente calamo^[36], скреплённое для пущей важности печатью с гербовым изображением Монтелимара.

Тот же надломил восковую печать и бегло прочёл немногословное послание, в котором прево просил о встрече, намекая, что дело весьма щекотливое и в нём заинтересованы высокие особы.

Отец Кристиан тяжело вздохнул и подумал: «Деваться некуда… Придётся переговорить с этим прево… Чего он хочет?»

…Настоятель встретился с прево в небольшом кабинете, когда монастырские колокола вызванивали сексту^[37].

Прево галантно поклонился, затем приблизился к настоятелю, встал на колени и произнёс:

– Благословите, святой отец…

Отец Кристиан осенил гостя крестным знамением и жестом указал на деревянное кресло, сам же разместился за старинным дубовым столом, ещё принадлежавшим его предшественнику.

– Вы проделали не близкий путь из Монтелимара, господин прево. И, как указали в своей записке, по весьма щекотливому делу. Я слушаю вас…

Прево теребил в руках широкополую шляпу, щедро украшенную плюмажем и драгоценной брошью. Настоятелю не составило труда догадаться: визитёр нервничает, видимо обстоятельства, затаившие его покинуть Монтелимар, действительно не простые.

– Дело в том, что два дня назад на дороге, ведущей из Валанса в Монтелимар, был найден убитый мужчина и… мальчик. Ребёнок жив, отделался лишь сильным испугом. Кроме своего имени ничего не помнит…

Настоятель ощутил дрожь в коленях… Но всё же, стараясь не выдать своего волнения и страха, перекрестился и сказал:

– Да, мальчик мог потерять память от пережитого потрясения. Но, чем же я могу помочь вам?

– Скажите, святой отец, не останавливался ли в вашем монастыре, может быть, в странноприимном доме, мужчина похожий на телохранителя вместе с мальчиком лет семи-восьми.

«Несомненно, Белуччи… – вихрем пронеслось в мыслях настоятеля. – Бежал с мальчишкой, убил двух монахов… И что же?! Ради чего? Чтобы самому встретить свою смерть… Ох, истинно говорят: «Пути Господни неисповедимы…»

– В монастыре – нет, ибо здесь не постоялый двор, а святая обитель. А, что касается странноприимного дома, вам следует обратиться к брату Валентину, которому вверена забота о паломниках.

---

36 Беглым пером, наспех (лат.)

37 Секста – примерно полдень.