Нибелунги. История любви и ненависти

Румелия с улыбкой на устах разливала вино: сначала гостям… Она налила напиток, наклоняя кувшин вправо… Затем хозяину – наклонив кувшин в другую сторону, так что вино смыло сонную мазь с горлышка прямо в чашу Хёдреда.

Сакс пригубил напиток, а затем привлёк к себе наложницу и смачно схватил её за зад. Гости дружно заржали, подбадривая вождя возгласами.

Хёдред не на шутку разошёлся и завалил Румелию тут же рядом со столом. Женщина, превозмогая отвращение и стыд, стиснула зубы, чтобы не закричать. Хёдред задрал ей юбки, стянул с себя штаны и под возбуждённые возгласы соплеменников овладел ею. Женщина беззвучно плакала… Одно лишь утешало её, что Хёдред взял её в последний раз.

Не успел сакс низвергнуть семя в лоно наложницы, как тотчас захрапел. Гости поспешили покинуть шатёр. Румелия так и осталась лежать подле стола с раскинутыми ногами, придавленная увесистым телом Хёдреда. Она с трудом выбралась из-под него и приказала слугам уложить господина спать. Сама же для вида легла рядом.

Румелия не спала, постоянно прислушиваясь к каждому звуку. Наконец, лагерь стих, в шатре также все спали. Хёдред раскатисто храпел, как-то неожиданно умолк. По заверениям Галлия, он проспит до позднего утра.

Румелия тихо встала, переоделась в приготовленное платье служанки, накинула шерстяной плащ. Свое же платье, как учил её Галлий, она свернула и взяла с собой. Машинально она пошарила рукой в темноте и нащупала кинжал Хёдреда. С огромным трудом женщина превозмогла искушение вонзить клинок в своего мучителя. Она разрезала им ткань шатра и выбралась наружу, затем ловко минуя посты, добралась до повозки Галлия. Тот уже ждал свою сообщницу.

– Вы принесли платье? – спросил Галлий. Женщина в ответ протянула свёрток.

– Зачем оно вам? – решилась поинтересоваться она.

– Шлюхи в лагере умирают часто… Кто-то напьётся до смерти, кого-то порежут из ревности. Их порой даже не хоронят, а бросают в лесу на съедение диким зверям. Вчера умерла одна… Наряжу её в ваше платье, воздам ей «почести» и провожу в последний путь, – поделился Галлий. – Вот, – сказал он, протянув Румелии кожаный пояс. – Наденьте его… – Женщина беспрекословно подчинилась. – В нём спрятано донесение, которое вы передадите бургундам. Будьте осторожны. – Галлий подал женщине холщёвую сумку. – В ней вы найдёте всё необходимое. Да поможет вам Логос, госпожа!

Румелия в порыве благодарности обняла Галлия.

– Да поможет нам Логос… – произнесла она и скрылась в ночи.

…Весть о том, что вождь саксов Хёдред скончался в своём шатре минувшей ночью, мгновенно облетела и саксов и данов. Для ярла Людегера это был удар в спину. Мало того, что он потерял верного полководца перед сражением, авторитет его среди данов пошатнулся. По лагерю неустанно ползли слухи, что у Хёдреда были завистники, именно они и отравили вождя, а его наложницу похитили, изнасиловали, изуродовали и бросили в лесу. Людегер приказал найти женщину и похоронить. В душе ему было жаль Румелию. Отдавая её Хёдреду, он никак не мог предположить, что бедняжку постигнет такая незавидная участь.

Вскоре тело Румелии, изуродованное до неузнаваемости, обнаружили в ближайшем лесу. Служанка узнала её лишь по платью. Галлий ликовал: подмена удалась, мазь оказалась действенной, правда пришлось обмануть Румелию. Но это не беда, вряд ли она опечалится, узнав о смерти сакса. К тому же бургунды получат ценные сведения, а за время пребывания в саксонской армии Галлию удалось услышать немало интересного. Но главное – Галлию удалось посеять семена раздора между саксами. Людегер прекрасно понимал это. Он собрал вождей и произнёс перед ними пламенную речь, пообещав после битвы выявить и наказать отравителей Хёдреда, если те, разумеется, останутся живы. Вожди из шатра ярла удалились понурыми. Напоследок они обменялись подозрительными взглядами, как знать, вдруг кого-то из них также может постичь участь Хёдреда.

Глава 7

Румелия, превозмогая страх и нервную дрожь, мчалась со всех ног по дороге, ведшей к бургундской границе. Наконец она устала, остановилась и перевела дух. Только теперь она почувствовала смертельную усталость и нестерпимую жажду. Она порылась в сумке и нащупала флягу из тыквы. Она откупорила её и с наслаждением смочила губы водой, а затем сделала смачный глоток. Переведя дух, женщина огляделась. С одной стороны простирался лес, с другой – равнина, залитая лунный светом. Стояла полная луна…