Кровь и крест

– Кажется, так господин. И я даже могу предположить, кто именно был с Ульрикой.

Эрик вопросительно посмотрел на Хагена. Тот же продолжил:

– Майордом замка Брюгенвальд, Ирвин. Когда прискакал гонец от фрайграфа, то первое, что он сказал: «Пропала графиня Ульрика и майордом Ирвин». Они явно были вместе. Ваш отец не знал об их связи, так что остаётся только одна зацепка – жена Ирвина, если таковая имеется. Да, кстати, а у майордома есть жена, вернее, была?

– Мы скоро об этом узнаем. Отправляемся в Брюгенвальд! Заверните Ульрику в плащ, её надо похоронить в семейной усыпальнице. Я непременно узнаю правду, не будь я – Эрик фон Брюгенвальд! Никому не дозволено безнаказанно убивать Брюгенвальдов! Достану убийцу из-под земли!

Отряд направился в замок фрайграфа. Когда рутьеры въехали во внутренний двор и сняли с лошади обгоревшие останки Ульрики, завёрнутые в плащ, прислуга поняла, что случилось непоправимое и начала креститься.

Эрик поднялся в спальню отца, решив сказать всё, как есть. Зигфрид так и не ложился спать, проведя всю ночь в кресле.

– Отец, мои люди нашли Ульрику, – сказал Эрик, немного отдышавшись, – но она мертва, её убили.

Зигфрид побагровел, его лицо налилось кровью. Он схватился за сердце и начал задыхаться. Эрик, понимая, что отец умирает, открыл дверь и громко крикнул:

– Лекаря быстро! Господину плохо!

Зигфрид что-то шептал. Эрик склонился над отцом.

– Теперь ты – фрайшефен… Будь осторожен, власть опасна… Я ухожу к Ульрике… Не обижай свою сводную сестру…

На последних словах фрайграф испустил дух. Прибежал лекарь и бросился к Зигфриду, пытаясь нащупать пульс на руке.

– Он мёртв, – констатировал лекарь.

Часть 3

НАСЛЕДНИК ФРАЙШЕФЕНА

Глава 1

Зигфрида и Ульрику фон Брюгенвальд похоронили в семейной усыпальнице в часовне рядом с замком. Служба была короткой: священник, отец Рудольф, прочитал надлежащие молитвы, сказал речь, гробы опустили и закрыли каменными плитами. Эрик перекрестился. Особого повода для печали он не видел – он богат, свободен от воли отца, облечён почти неограниченной властью.

Единственное, что не давало покоя, – смерть мачехи. Эрик чувствовал, что не всё так просто, как кажется. Закончив ритуальные дела, отдав последнюю дань усопшим и убиенным, Эрик решил заняться расследованием пожара в охотничьем домике, тем более его обязывала к этому должность фрайшефена, перешедшая от отца по наследству.

Фрайграф приказал разыскать жену Ирвина и привести в замок Брюгенвальд на допрос. Поздно вечером Хаген с небольшим отрядом отправились в Ландгрей. Эльза не пыталась никуда бежать, понимая, что час расплаты близок. Женщина не сопротивлялась и не плакала при появлении вооружённого отряда…

Её привезли в замок ближе к полуночи. Эрик поднялся в башню для допросов, здесь же в подвале располагалась тюрьма и пыточная. Покойный Зигфрид частенько применял устрашающие меры к крестьянам, горожанам и торговцам подвластных ему территорий, но в последнее время он не занимался фемами, забыв об обязанностях фрайшефена. В башне царила тишина, лишь изредка её нарушали мыши своим попискиванием.

Появилась Эльза в сопровождении двух стражников. Эрик внимательно посмотрел на женщину, заметив, что она хороша собой.

Молодой фрайшефен расположился за огромным дубовым столом, заваленным старыми бумагами. Стражники усадили Эльзу в специальное кресло, привязав кожаными ремнями руки и ноги – женщина дрожала от страха. Теперь она понимала, что придётся отвечать за содеянное, и шутить с ней никто не будет. Стражники встали около двери. Эрик решил, что разговоры о семейных делах не предназначены для ушей подчинённых, меньше знают – крепче спят, и приказал им удалиться.

Он посмотрел на Эльзу и начал свой первый допрос по праву фрайшефена:

– Твоё имя, возраст. Дети есть? – коротко спросил Эрик, приготовив перо и бумагу для записи.

– Меня зовут Эльза. В прошлом месяце мне исполнилось двадцать девять лет, детей Бог не дал, – ответила женщина дрожащим голосом.

– Ты – жена майордома Ирвина. Не так ли?

– Да, Ирвин был моим мужем, – подтвердила Эльза.

– Почему был, разве он умер? – полюбопытствовал фрайшефен.

– Он пропал, – коротко ответила женщина.

– А, может быть, он сгорел в охотничьем домике в лесу, который ты подожгла из ревности?

– Я ничего не поджигала.

– Может, и Ульрику фон Брюгенвальд не убивала?